Сибирские огни, 1975, №4

венному преступнику». В начале 1889 года Клеменц писал Г. Н. Потанину: «Слишком, слишком много работы у меня на плечах. В Минусинске вожусь с музеем: почти окон­ чил каталог новых приобретений по части древностей и скоро засяду за переборку гор­ ных пород. В нынешнем году я Вам, может быть, успею обработать дневник одной Би- рюсинской поездки... Нахожусь вообще я в очень скверном положении: никакого содей­ ствия от властей я просить не могу, а без него приходится платить то полуторные, то двойные прогоны»44. Клеменц считал, что в Минусинске ему больше делать нечего. Работа музея была налажена. Там появились новые люди, ко­ торые вполне могли его заменить. К тому же, начиная с 1888 года, после того, как по распоряжению властей была закрыта «Си­ бирская газета», Н. М. Ядринцев настойчи­ во звал его переехать в Иркутск и принять участие в издании газеты «Восточное обо­ зрение», редакция которой незадолго перед этим была переведена туда из Петербурга. Однако, несмотря на свой беспокойный ха­ рактер, Клеменц не спешил принять это предложение. Он не собирался бросать свои научные занятия, да и в работе редакции «Восточного обозрения» ему многое не нра­ вилось. Его настораживало то, что Ядрин- цев стремился один руководить газетой и не всегда считался с мнением своих ближайших сотрудников. Точку зрения на характер из­ дания «Восточного обозрения» разделял и Г. Н. Потанин. В письме к нему Клеменц, в частности, писал: «С Н. М. Ядринцевым нас... связывают симпатии: но это не меша­ ет сильно злиться на него порой. Подобно Вам единоличное распоряжение «Восточным обозрением» считаю делом весьма неудоб­ ным...» И далее он предлагает Потанину свой проект переустройства редакции газе­ ты «Вы, Писарев *, Загоскин * * и еще кто- нибудь могли бы составить совет редакции. Вам пришлось бы раз в неделю, перед вы­ ходом № собираться на собрание, как было у нас в Сибирке * * * и разобрать содержа­ ние готовящегося №. Вероятно, голоса ста­ рых друзей имеют значение в глазах Ядрин- цева? Ссылку на обилие занятия у друзей я признаю только благовидной, но не осно­ вательной. Иначе я не вижу возможности устранить односторонности и те недостатки в газете, которые замечаете и Вы»45. И тем не менее переезд Клеменца в Иркутск вскоре состоялся. Восточно-Си­ бирский Отдел Русского Географического общества предложил ему занять место хра­ нителя Иркутского краеведческого музея. В Иркутске Клеменц очень скоро оказал­ ся в самом центре общественной и научной жизни. Хорошо знавший его политический ссыльный Н. Чарушин вспоминал позднее: «Клеменца приглашали нарасхват. Его уди­ вительная простота и непринужденность, в связи с его содержательной и остроумной речью, и его богатый жизненный опыт и * А. И. Иванчин-Писарев. ** М. В. Загоскин —редактор газеты «Сибирь», издававшейся в Иркутске (1873— 1887). * * * «Сибирской газете». разносторонние знания делали его во вся­ кой среде интересным собеседником и оча­ ровывали слушателей»46. Клеменц по-прежнему много времени и сил уделял научным занятиям. Его работо­ способность была поразительна. К тому же он оказался прекрасным организатором. Даже иркутские власти относились к нему, бывшему «государственному преступнику», с уважением. В 1891 году Клеменц был приглашен на должность правителя дел Восточно-Сибир­ ского Отдела Русского Географического общества. Назначение его на этот пост сов­ пало с 40-летием существования Отдела. На торжественном собрании в честь этой знаменательной даты новый правитель дел выступил с блестящим докладом, в кото­ ром глубоко проанализировал деятельность Отдела со дня его основания, дал обзор трудов многих научных учреждений и от­ дельных ученых, ведущих исследователь­ ские работы в Восточной Сибири, сделал обстоятельные выводы о состоянии науки в Сибири и указал пути, по которым она должна развиваться. В заключение Клеменц сказал: «Мы служим делу жизненному... Нам остается идти тем же путем, которым мы шли, свято чтить наших предшествен­ ников и стараться быть достойными слу­ жителями вверенного нам дела»47. Клеменц стремился всячески активизиро­ вать работу Отдела. Он организовал систе­ матическое описание коллекций и других материалов, привлекал членов Географи­ ческого общества к чтению лекций и докла­ дов, выступил инициатором организации целого ряда экспедиций и экскурсий по изу­ чению Забайкалья. Одновременно он вел обширную научную переписку со многими сибирскими учеными, просил их принять участие в работе Отдела, поделиться ре­ зультатами своих исследований и наблюде­ ний. При этом поражает огромный круг проблем и вопросов, волновавших Клеменца. Профессора Томского университета ботани­ ка П. Н. Крылова он просит высказать свое мнение по поводу того, «имеются ли остат­ ки лесной флоры на Абакане, Тубе, Бее, Уйбату и Камыште»48, к горному инженеру и геологу А. М. Зайцеву обращается с просьбой сообщить о его новых работах и «вообще о работах, проводящихся по трак­ ту будущей железной дороги»49. В письме к геологу П. К. Яворскому выражает на­ дежду, что тот не откажет сообщить сведе­ ния о своих новых трудах50, а профессора Томского университета С. Н. Залесского просит составить «программку-инструкцию для собирания образцов минеральных вод и грязей»51. Клеменц был удивительно чутким и от­ зывчивым человеком. Каждый, кто обра­ щался к нему за помощью или советом, всегда находил и доброе участие, и под­ держку. Заваленный огромной организатор­ ской и научной работой, он находил время интересоваться жизнью своих друзей, а ес­ ли нужно, приходил им на помощь, старался поддержать в трудную минуту. Узнав о смерти жены Г. Н. Потанина, Клеменц пи­ шет ему от своего имени и от имени своих