Сибирские огни, 1975, №4

«опасный государственный преступник», один из организаторов революционного кружка «чайковцев», участник «хождения в народ», активный пропагандист, автор «возмутительных» антиправительственных стихов, статей и прокламаций, сотрудник революционных эмигрантских изданий и, наконец, редактор подпольной газеты «Зем­ ля и воля», типография которой давно уже разыскивалась властями. И, конечно, никто тогда не мог предпо­ лагать, что через несколько лет имя этого человека станет известно всему ученому тиру, что он войдет в историю отечествен­ ной науки как крупнейший исследователь Сибири и Монголии. Дмитрий Александрович Клеменц родил­ ся более 126 лет назад, 15 декабря (по ста­ рому стилю) 1848 года в селе Горяино-во Никольского уезда Самарской губернии в семье управляющего имением. Отец его был выходцем из Курляндии, а мать — урожен­ кой Саратовской губернии. Детские годы Клеменца протекали в об­ становке доживающего свои последние дни крепостного права. Он видел жестокие над­ ругательства помещиков над крепостными крестьянами, и уже тогда в его сознаний возникло глубокое сочувствие к угнетенным и ненависть ко всем проявлениям насилия и жестокости. «Палки, розги, плети, которые я видел в детстве и от которых я убегал, падал головой в колени матери и рыдал, так стали мне ненавистны, что я не могу взять в руки кнута, чтобы ударить урусли- вую (упрямую) лошадь»4,— говорил много лет спустя Клеменц своему другу И. И. Попову. Учился Клеменц сначала в Самарской, а затем в 1-й Казанской гимназии, где, по его словам, «встретил людей, которых на­ зывали тогда новыми, и под их влиянием мало-помалу стали изменяться мои поня­ тия и взгляды на жизнь, усвоенные в дет­ стве на фоне крепостного права»5. Вместе со своими товарищами он читает журнал «Современник», газету «Колокол», произве­ дения Чернышевского и Добролюбова, из­ дает рукописный журнал «Артель», прини­ мает участие в работе воскресных школ. В своих воспоминаниях Клеменц писал, что уже в гимназии он «горячо отстаивал необ­ ходимость отпустить крестьян с землей без выкупа. Читал статьи Добролюбова в «Сов­ ременнике» о темном царстве, знал почти наизусть стихотворения Некрасова, заинте­ ресовался романом «Что делать?» и при­ слушивался к разговорам на текущие поли­ тические темы»6. В гимназии Клеменц пережил объявление воли, восстание крестьян в селе Бездна под руководством Антона Петрова, видел де­ монстрацию студентов цо этому поводу и панихиду по убитым, слышал речь А. П. Щапова. Таким образом, гимназические годы не прошли для него даром. Он покинул гим­ назию уже во многом сложившимся чело­ веком, твердо знавшим, что никогда не сможет примириться с несправедливостью существующего общественного стР<?я- Гимназию Клеменц окончил в 1866 году, однако в университет, куда он так стремил­ ся, смог поступить только на следующий год. У отца не было средств, и ему при­ шлось целый год работать, чтобы собрать необходимые для учебы деньги. Много лет спустя, во время следствия, отвергая оови- нения в том, что он якобы жил на сред­ ства революционной организации, Клеменц с гордостью мог заявить, что с «восемнад­ цатилетнего возраста не жил иначе, как на собственный заработок»7. Казанский университет, куда поступил Клеменц на математический факультет, в то время был далеко не лучшим высшим учебным заведением России. Но и туда про­ никли новые веяния. Вместе с другими прогрессивно настроенными студентами Клеменц изучает философию позитивизма, внимательно читает книги О. Конта, Спенсе­ ра, Милля, принимает участие в работе не­ легальной студенческой библиотеки и сту­ денческой кассы. Но жизнь в Казани не удовлетворяла Клеменца. Он стремится в Петербург, от­ куда приходили известия об активизации общественной жизни, где жили и работали выдающиеся ученые, писатели, журналисты. И поэтому, проучившись в Казанском уни­ верситете два года, Клеменц перевелся на математический факультет Петербургского университета. Едва приехав в Петербург, Клеменц с го­ ловой окунулся в общественную деятель­ ность. Сначала он организует кружок само­ развития, в котором тщательно изучались труды русских и зарубежных философов, экономистов, историков. Потом сблизился с М. А. Натансоном. Н. А. Чарушиным и Д. А. Рогачевым, которые ввели его в кру­ жок, известный в истории русского освобо­ дительного движения под названием круж­ ка «чайковцев». Члены этого кружка стремились создать среди лучшей части интеллигенции и преж­ де всего студенчества «кадры революцион­ но-социалистической партии, или, как чаще выражались тогда, истинно народной пар­ тии в России»8. Они занимались самообра­ зованием, изучали философию, политиче­ скую экономию, историю революционных движений. Но этим их деятельность не ог­ раничивалась. Как отмечалось в «Заключе­ нии по делу о 58 лицах, обвиняемых в при­ надлежности к тайному сообществу, стре­ мящемуся ниспровергнуть существующий в Империи государственный и общественный строй»*, «члены этого кружка поставили себе задачею пропагандировать всеми воз­ можными способами социально-революцион­ ные идеи среди рабочего населения страны, для чего стали собираться с рабочими, вну­ шая им недовольство существующим госу­ дарственным и общественным строем и до­ казывая необходимость провести в более или менее отдаленном будущем открытое восстание против правительства с целью со­ вершенного его ниспровержения и замены * По этому делу привлекался в качеств» обвиняемого и Д. А. Клеменц.