Сибирские огни, 1975, №4

книги за 1878 год. Называлась статья — «О снежйшх заносах». Скромное, лишенное эмоций название не передает\всей значимости труда русского инженера. Он предвосхитил многие пробле­ мы, ставшие актуальными только в наши дни. В частности, он оставил после себя своеобразную теорию работы снегового щи­ та, ввел понятия, близкие к основным по­ ложениям теории турбулентных струй. Он был не только блестящим теоретиком, но и остроумным практиком. Достаточно сказать, что лишь сейчас для ограждения железно­ дорожного полотна от снежных заносов стали применяться двухрядные и многоряд­ ные снегозащитные линии и лесные полосы с большими внутренними разрывами. Прав­ да, при этом никто не полнит, что приду­ мал их Злотницкий. Да и, вообще говоря, имя этого талантливого человека до лите­ ратурных поисков Дюнина было предано забвению. Так вот, именно Злотницкий девяносто лет назад разработал классификацию мете­ лей по силе ветра и видимости. Потом клас­ сификация эта неоднократно переделыва­ лась, переосмыслялась, улучшалась, ухудша­ лась. Одна из последних моделей, принад­ лежавшая С. И. Веденисову, включала в себя такие подразделения снежных пере­ движек: Снегопад (неу ветра). Поземок (есть ветер, но нет снегопада). Метель (сочетание снегопада с поземком). Буран (сильный ветер, температура ниже пятнадцати—двадцати градусов мороза, снег сухой и сходен по структуре с песком). Вьюга (буран с преобладанием снеж­ ной пыли). Пурга (температура ниже двенадцати — пятнадцати градусов мороза при большой влажности воздуха, на лицах людей и мор­ дах зверей образуются ледяные маски). Дюнин почувствовал, что все последую­ щие классификации, как бы они ни разли­ чались на первый взгляд, по сути дела раз­ вивают первую классификацию Злотницкого, что они громоздки, а поэтому и неудобны. Кроме того, он видел, что некоторые раз­ ряды классификаций явно тяготеют друг к другу по физической своей сути, и поэтому будет логичным объединить их. И тогда ро­ дилась новая, дюнинская классификация, в которой было всего три разряда. Спокойный снегопад (без ветра). Верховая метель (снегопад при ветре). Низовая метель (перемещение ветром сне­ га, уже'упавшего «а земную поверхность). Такому жё уточнению подверглись и мно­ гие друФйё «детали» терминологического аппарата. Теперь, когда инструмент был заточен, следовало приступить к основным видам ра­ бот— постановке экспериментов и выработ­ ке теории. Как выяснилось, систематические много­ летние метелемерные наблюдения велись только на Воденяпинской снегозаносной станции, принадлежавшей Министерству пу­ тей сообщения СССР. Но и здесь из всего перечня факторов, влияющих на поведение снежных масс, брали только скорость ветра, да и то в качестве прибора при этих рабо­ тах использовался изобретенный древними флюгер... Что же касается состояния погра­ ничного слоя, структуры метеле!вого потока, состояния поверхности снежного покрова — принципиальных проблем, без решения ко­ торых вряд ли можно было надеяться на продвижение вперед,— то они просто выпа­ дали из внимания. 1952 год — вот отметка, после которой на­ чалась интенсивная экспериментальная ра­ бота Дюнина и его сотрудников. Обозрев опытное «поле» снеговедов, Дюнин понял, что рассчитывать надо только на себя. По­ этому, приступая к метелемерным наблюде­ ниям в разных пунктах Новосибирской обла­ сти и Алтайского края, исследователи одно­ временно конструировали приборы, разра­ батывали методику эксперимента. Начали с традиционных полевых метеле­ мерных наблюдений. Установили на земле к высоко над ней систему метелемеров с раз­ ными длинами сопел, разным внутренним устройством, стали ловить первые стабиль­ ные и надежные данные о нраве метелен. Но оказалось, этот нрав настолько сложен, что одними метелемерами тут не обойтись. Простое следование за естественными про­ цессами не давало необходимой информа­ ции. Нужен был эксперимент. Но тут требовался другой размах. С ме- телемером можно было прибыть на времен­ ную точку, произвести замеры и затем, свернув оборудование, отправляться даль­ ше. Эксперимент же требовал сложного оборудования и известной стабильности, и все понимали, что без стационара на новом этапе просто не, обойтись. Скоро такой ста­ ционар был создан — недалеко от Новоси­ бирска, в районе Огурцовской метеорологи­ ческой станции. Тут расположились несколь­ ко холодных лабораторий, ряд поле­ вых аэродинамических каналов, жилые помещения. Место для стационара выбирали тщатель­ но, и оно оказалось весьма удачным. Во всяком случае, зимой снега тут было хоть отбавляй: рядом располагалось большое снежное поле, которое позволило одновре­ менно с лабораторными работами вести и полевые наблюдения. Одна из фотогра­ фий той поры запечатлела стационар после радостного для Дюнина и его соратников события — сильной метели. Над нагромож­ дениями снега видны только плоские крыши сооружений, сами же сооружения скрыты под следами старательной деятельности на­ стоящего сибирского бурана. Гордостью снеговедческого стационара были аэродинамические каналы, особенно —- большой. Это сооружение длиной в двад­ цать один метр представляло собой плод фантазии всего коллектива лаборатории Дюнина и предмет его постоянных забот. Канал представлял собой закрытую незамк­ нутую аэродинамическую трубу прямо­ угольного сечения. Вентилятор, регуляторы скорости потока воздуха, бункер, через ко­ торый засыпалась порция снега,— вот и вся премудрость. Завершался канал диф­ фузором. В канале удавалось получать ско-