Сибирские огни, 1975, №3

ротливые и находчивые из них торговали на рынке сушеными абрико­ сами — урюком. Значительную часть рабочих составляли недавние заключенные. Среди них были и работящие люди, попавшие в исправительно-трудо­ вые лагеря потому, что украли с колхозного тока или из продовольст­ венного склада десяток килограммов зерна или сахара. Но были и закоренелые преступники, для которых тюрьма чуть ли не главное место обитания. Чихали они на работу! Достав (или украв) бланки бюллетеней, они спокойно пьянствовали, играли в карты, грабили про­ хожих, очищали квартиры. Даже проигрывали целые дома, и это не было пустой забавой: могли такой проигранный дом поджечь... Число бесчинствующих было сравнительно небольшим, но действовали они нагло, порой не без ловкости и смелости, а это сбивало с толку не­ устойчивых и — что особенно неприятно затрудняло сплачивать коллектив. „ Много было на «Амурстали» и попросту нестойких людей. Причи­ на? Иногда —малолетство. Иногда — неудачно сложившаяся жизнь. Они с острой горечью воспринимали неудачи нашей армии на фронте, охотно поддерживали передовиков производства, когда те брали на собраниях высокие обязательства. Но вот беда: горечь у них с лег­ костью сменялась отчаянием, а поддержка была решительной лишь до первых серьезных трудностей, которых было не счесть — война ведь шла. Не умели такие рабочие переплавить свою горечь в упорство, душевно слабыми были. .Винить же можно не всякого. Иной и годами, и росточком мальчишка, ему бы два-три годика каши поесть, силенок поднакопить, а потом уж стойкости набираться. Когда я вспоминаю своих товарищей на «Амурстали» сорок второго года, все они пред­ ставляются мне пестрым, наскоро сметанным лоскутным одеялом, ко­ торое вспыхивает всеми мыслимыми, резко отличимыми друг от друга цветовыми пятнами. Чуть ли не каждый наособицу. Алые лоскутки и те разделены зелеными, синими, черными, желтыми лоскутками. К тому же мало их, алых лоскутков, до обидного мало. А им-то и выпало сплачивать коллектив. Им-то и довелось бороться во имя того, чтобы лоскутность и разъединенность утратили свою мешающую общему делу целостность. Ясно помню, насколько трудной была такая работа для меня. Тре­ бовала она полной отдачи всех сил. Не только физических. Духов­ ных — тоже. Уезжая из Сусана, я верил в свой профессиональный опыт. Но, сменив вальцовщика во время первого посещения цеха, сразу почувствовал: нужны новые навыки. Смогу ли я приобрести их в считанные дни? И что будет, если неожиданное ученичество затянет­ ся? Осрамиться же перед амурсталевцами мне нельзя. Они крепко будут помнить любой мой промах в работе. Аварию и вовсе не простят. А разве не может случиться такая авария из-за какой-либо оплошки, вызванной непривычными условиями работы? Я отдавал себе суровый отчет, что, лишь доказав свое умение катать металл, смогу стать полноправным распорядителем в бригаде. Да и весомость любых моих слов зависит от первоосновы — профессионального мастерства. Рабо­ чие не жалуют краснобаев. Это я усвоил еще во время той, давней теперь, поездки в Канев. На свою первую амурсталевскую смену отправился чуть свет. Ранняя пташка нос прочищает, а поздняя глаза продирает... Мне же в первый день требуется время, чтобы оглядеться, вдышаться в атмос­ феру цеха, еще раз внимательно понаблюдать за работой членов бригады и особенно вальцовщиков. Оборудование тоже надо принять не только чистым, но исправным в каждой мелочи.