Сибирские огни, 1975, №3

Работали мы в те дни яростно. Знали: между затерявшимся в За­ уралье Нейво-Шайтанским заводом и фронтом —прямая связь. Тонкий лист годен не только для кровли. Из него можно кроить корпуса проти­ вопехотных и противотанковых гранат, коробки для пулеметных лент и диски автоматов; саперные лопаты —первые помощники любого солда­ та в бою. И пусть мы сами не бросали гранат и не стреляли в фашистов, пусть не втыкали острых лопат в заледеневший снег и мерзлый грунт. Все равно здесь, у своих станов и прессов, мы дрались за родную землю. ТЕТРАДЬ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ О т рудност ях усит сйских Начались они, житейские трудности, в первый же после приезда день, когда распределяли эвакуированных по избам. В Сусане нашлось немало хозяек, которые не хотели пускать непрошеных квартирантов. Подчинялись они только повторным распоряжениям сельского Совета, а после принудительного вселения не так-то просто было установить нор­ мальные взаимоотношения. Множество пустяков порой вырастали в проблему. Сошлюсь на свой опыт. Потребовалась вода, а в чем ее принести и хранить, если у нас кроме чайника никакой другой посуды не было? Бе­ гать с ним по всякой надобности к колодцу? Но в ближнем колодце вода рыжая и с дурным запахом. Для питья, приготовления еды надо нести с речки, а это спускаться под гору чуть ли не на километр. С чайником не очень-то набегаешься. Попросить же ведра, а тем более бочонок с тележ­ кой—так ли это легко, если хозяйка сычом смотрит. К счастью, Прасковья опять проявила завидное терпение и, как ког­ да-то с моей матерью, сумела наладить сносные отношения со старухой- хозяйкой, у которой был очень своенравный и упрямый характер. Невест­ кой старуха помыкала, как хотела. Сыновьям, работавшим на заводе, отдавала обязательные к исполнению приказания. На все у нее были свои взгляды, в том числе и на политику. Она считала — и я не смог ее переубедить —что мы, коммунисты, разорили страну, поэтому, мол, и полуголодными вынуждены сидеть; прежде тоже воевали и с Японией, и с той же Германией, а в хлебушке не нуждались. У крестьян запасец хра­ нился. Напоминания о том, что в России царских времен даже и в мир­ ные годы случался повальный голод, особенно в Поволжье, что в начале 1917 года, когда царь еще не был свергнут, в Петрограде женщины уст­ роили демонстрацию, требуя хлеба,— все отскакивало от нее, как горох от стены. Она судила, забравшись в скорлупку собственного хозяйства, в котором, вероятно, всегда был запасец и никогда не знали крайней нужды. Упрямством и неспособностью воспринять чьи-то доводы напо­ минала она моего деда Петра Сидоровича. То, что Прасковье удалось поладить с нею, было удивительным. Но не все умели поступать, как Прасковья, и в иных избах тлела, вспыхи­ вая ссорами, изнуряющая своим постоянством склока. Но, кроме этих обидных, унижающих человеческое достоинство из­ бяных склок, возникали несогласия более общего характера. После при­ езда в Сусан семьи эвакуированных были прикреплены к сельской столо­ вой. Кормили там неважно, однако все-таки это была поддержка. Сусан- ским обывателям такая льгота для приезжих показалась нестерпимо обидной. Сначала глухо, в избах, а потом и открыто —в очередях за хле