Сибирские огни, 1975, №3

Романовича?» В то лето она уже была приготовлена к сдаче в типографию, «о неожи­ данно попросили прислать ее в. Комитет по печати. «Естественно, Мих. Ром. обеспокоился, — писал мне Ефим Николаевич. — Такая непредвиденная новая задержка книги. В тот же день он позвонил в Комитет. Ему сообщили, что рукопись его прочли два рецензента и оба дали о ней положительное заключение». Чувство тревоги ,за друга не покидало меня. Что с ним? Язва желудка или?.. Только не самое бы худшее... 23-го сентября пришло письмо, которому суждено было оказаться последним: «Спешу ответить на твои вопросы о здоровье Анастасии Ивановны и моем. Ан. Ив. три дня тому назад увез в больницу (вот уже седьмой раз за последние два года). Снова — сердце, ноги, желудок и т. д. Случилось это ночью на даче: едва дотерпели до утра (.мы с «ей были только двое). Утром вызвал неотложку... Я поправился, но здорово выхудал за болезнь. И страдаю полным отсутствием аппетита. Юра в Японии — на симпозиуме океанологов — с докладом. Жду его в конце сен­ тября и в те же дни начнем переезд с дачи в Москву. Надеюсь, увидимся с тобой. Я написал несколько новых рассказов из цикла «Человек и природа». Напиши, как прошел юбилейный праздник у Александра Ивановича (Смердова). Я уже больной писал о нем для «Лит. газеты». И «аписал три с половиной страницы, но у них положено помещать лишь полторы страницы. Посему заметку обкарнали страшно. Но не в этом дело, а важно, что отметили все же достойно. Рад очень за этого милого человека. Сердечный привет Зине. И самый теплый привет Кондратию. Как-то он?.. Мне все интересно о сибиряках». Потянулись тревожные дни и -недели: Ефим в больнице. Все еще в больнице... В начале декабря пришлЬ письмо от Юрия: «Беда свалилась на нашу семью. Маме ампутировали ногу, отец уже: второй месяц в больнице. До сих пор не ясен диагноз». Для всех ли был не ясен? Обычно больным не говорят о самом страшном. И Ефим Николаевич, вначале' встревоженный, кажется, поверил, что у него всего лишь язва желудка. В декабре мне «агшсал из Москвы Михаил Александрович Никитин, тоже одержи- мый уже, по его выражению, «жестоким нездоровьем»: «Очень болезненно воспринял я то, что проклятая старуха замахнулась на такого богатыря, как Ефим Николаевич: он-то всегда казался мне несокрушимым». Приближалось семидесятипятилетие Ефима Николаевича. «Сибирские огни» при­ ветствовали его на своих страницах: «Среди крупнейших мастеров литературы социали­ стического реализма едва ли можно назвать писателя столь коренного по складу души и таланта с и б и р я к а , как Ефим Николаевич. Равно и среди произведений совре­ менной русской прозы трудно назвать книги более с и б и р с к и е по духу и настрою, языку и колориту, чем пермитинские «Горные орлы» и «Первая любовь». Перед Новым годом по радио было передано решение Совета Министров РСФСР: трилогия «Жизнь Алексея Рокотова» удостоена премии имени А. М. Горького. Эта весть взбодрила писателя, прибавила ему сил для борьбы с тяжелейшей болезнью и он заговорил с врачами о возвращении домой. 7-.ro января 1971 года, накануне семидесятипятилетия его выписали из больницы. Друзья, писательские организации издательства, редколлегии журналов, многочисленные ценители его светлого и жизнеут­ верждающего таланта сердечно поздравили с юбилеем. Писатель радовался народному признаишю его заслуг. В могучем организме, еще продолжалась борьба за жизнь. Но болезнь была необратимой, стали приходить самые мрачные вести. «Ефим Николаевич болен вот уже скоро шесть месяцев, — писала Анастасия Ива­ новна. — Он уже почти не* встает,-с постели, да и то его водят. Такой был богатырь, здоровый, жизнерадостный, полон творческой энергии, а вот что сделала с человеком болезнь, половины его не осталось. Два с половиной месяца лежал в кремлевской больнице, как будто стало лучше, выписали его, но вскоре снова стало плохо: отсутст­ вие аппетита, сильная слабость. На днях был профессор, специалист по язвенным болезням, сделал укол, сказал: «Будем лечить». А лучше все нет... Вот подходит весна, 12 . Сибирские огни № 3.