Сибирские огни, 1975, №3

белки над зубчатыми спинами мохнатых гор, звенят ручьи, не замерзающие над круп­ ными обрывами среди серебряных от инея пихт, несется снежный ура 1 ан, и ответным гулом поют горы, охваченные пьяным безумием. У автора есть многое для органическо­ го художественного роста — глубокое знание Алтая, сильный язык, жадность к жизни, а главное-лю б о в ь к ней». Но автор рецензии не мог не отметить и изъяны языка. Не случайно молодой писатель отказался от переиздания рассказа,— книжка была обильно засорена словесным мусором — такими провинциализмами, какие были знакомы только узкому кругу алтайских охотников из числа кержаков. В произведениях писате­ ля тех лет то и дело встречались слова: лонись, чнльчак, поогребтит, очесливый, ашша- ульница, перекосердить, оскубить, гребтится, подсковалось, ишшо, чито, ково... Читать было трудно — не спасали бесчисленные сноски. К счастью, Ефим Николаевич вскоре почувствовал это и начал с присущим ему при­ лежанием учиться у классиков. Позднее он вспоминал, что с детства был потрясен мас­ терством «трех колоссов: Л. Толстого, Ф. Достоевского, М. Горького». Но он учился мастерству не только у них. К этим именам следует добавить Гоголя. У меня сохранился однотомник автора «Мертвых душ», «Ревизора» и миргородских повестей. В конце двад­ цатых годов Ефим Николаевич перечитал его с карандашом. Но избавиться от навязчивых провинциализмов было нелегко. Помог' опять-таки Горький — в одной из знаменитых статей о засорении литературных произведений про­ винциализмами назвал и Пермитина. Ефим Николаевич был потрясен. А когда пришел в себя, в печати поблагодарил великого писателя за полезный урок. Позднее вспоминал: «Горький прямо и резко бичевал тогда не только нас, молодых еще литераторов, но и редакторов, безответственно относившихся к своим обязанностям». Но вернемся к двадцатым годам. В связи с десятилетием Октября Пермитин дал на обложке журнала красочный «План охотничьего заказника имени В. И. Ленина-Ульяно­ ва» возле села Шушенского. В разделе «Охотничье хозяйство» Пермитин написал об этом заказнике, а в литературном отделе поместил свой очерк «В. И. Ленин как охот­ ник», написанный по рассказам шушенских крестьян. А в следующем году в том же охотничьем журнале появились первые наброски ро­ мана «Капкан». Вторая половина его там была дана в кратком изложении. В следующем году глава из «Капкана» была напечатана в «Сибирских огнях». Автор упорно называл свое первое крупное произведение повестью. «С повести меньше спрос»,— вспоминал он позднее. И только в издании «Федерации» (1930 г.) «Капкан» был назван романом. От первого варианта он весьма существенно отличался более углубленной обрисовкой ха­ рактеров персонажей, изображением классовой борьбы в сибирской деревне и, в особен­ ности. языковым строем. Уже тогда чувствовалось, что в литературу пришел большой талантливый рома­ нист, что его «Капкан» является лишь началом эпического произведения, работа над которым потребует многих лет. Автор отправил «Капкан» Горькому в Сорренто. Буквально через несколько не­ дель получил ответ. Алексей Максимович благодарил за книгу: «С месяц тому назад мне прислала ее «Федерация», я прочитал ее, сделал кое-ка­ кие отметки, но этот экземпляр у меня взяли в Рим, и я не помню, что мне там у Вас не понравилось. В общем же — книжка неплохая, затеяна интересно, и язык у Вас есть свой. Интересно, как Вы кончите?!» Мне Ефим Николаевич подарил книгу с пространным автографом: «Не сохой «настоященцев» — описателей факта1, не плужком творцов мелких рас­ сказиков и очерков нужно корчевать тайгу крестьянских мозгов, а целеустремленным н сложным романом — этим современным трактором...» И дружески пожелал «тракто­ ром раздирать крестьянскую целину». Спустя два года в том же издательстве «Федерация» к пятнадцатилетию Октября в числе двадцати пяти лучших книг, отобранных для юбилейной серии Горьким, вы­ шел второй талантливый роман Ефима Николаевича «Когти». В нем я увидел одного из юных героев рассказа «В белках», деревенского паренька-охотника Зотика. Быт и 1 Л евац кая груп п а «Н астоящ ее», отр и ц ая ху дож ествен н ую л и тер ату р у , р а то в а л а за «литературу ф акта».