Сибирские огни, 1975, №3

минаний повесть утратит характер биографический. Вот почему придет­ ся ограничиться только признанием неполноты изображения. Грустно писать последние фразы. Ведь никогда больше не раздаст­ ся отцовское «Здравствуй, сынок!» Не услышу я больше ни его взволно­ ванной декламации шевченковского «Заповита», ни песни далекой его молодости «Как родная меня мать провожала...» Очень любил он их. И в день главного нашего праздника — 7 Ноября не подымет он стопку обжигающе крепкой водки в честь ВЕЛИКОЙ СОЦИАЛИСТИ­ ЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Пишу все слова большими буквами, потому что т а к—с глубочайшим почтением — относился отец к этому перелом­ ному событию мировой истории. Я напрягаю память... Вот 1925 год, когда селяне на артполигоне вы­ ковыривали из земли осколки снарядов. Мы выплавляли в тот год мень­ ше двух с половиной миллионов тонн стали. Нищенские крохи для такой страны, как наша! Я думаю о годе 1955-м, когда мой отец уходил на пенсию, прора­ ботав три десятка лет прокатчиком. Выплавка стали достигала уже 45 миллионов тонн. Очевидный для всех стремительный скачок, и свой по­ сильный вклад в этот успех внес мой отец. Теперь ни одно государство в мире не производит стали больше на­ шего. И хотя мой отец сам, своими мозолистыми руками не раскатывал листы, в этом, нынешнем металле, есть и его доля, потому что работают обученные им специалисты-прокатчики и ученики бывших его учеников. Да и сам он до последних дней жил заботами о других. Я думаю о жизни и смерти. Я думаю о множестве поколений, кото­ рые были до нас. В чем смысл их существования? Для меня ответ однозначный: в том, чтобы вопреки мерзости мерзав­ цев и глупости глупцов творить добро... Когда после этого вспоминаю об отце, я еще и еще раз повторяю: он —вечен, как вечна частица живого кораллового острова в безбрежном океане, ------- ♦ ------