Сибирские огни, 1975, №3

войны на износ, до головокружения, а кишка кишке, как говорили у нас, кукиш показывала. Так жила наша семья. Чуть получше других жила. Многие бедство­ вали куда больше. Особенно неблагополучно было у молодых парней, и это вскоре встревожило не на шутку всех коммунистов цеха. ТЕТРАДЬ ТРИДЦАТАЯ О том, как спасали молодых парней К тому, что иные из недавних выпускников ремесленных училищ ед­ ва таскают ноги от недоедания и тяжелой работы, все в цехе как-то при­ терпелись. А в начале зимы, когда наши армии победоносно сражались под Сталинградом и в донских степях, все мы взбодрились и даже уста­ вали, кажется, меньше. Но однажды, придя на смену, я увидел своего сварщика Павлова ле­ жащим возле стены цеха. Заболел парнишка? Но зачем было являться на работу, в поликлинику бы отправился, бюллетень получил... Эх, дитя неразумное! Поспешил я к нему, попытался поднять и сначала глазами, а потом уж и руками обнаружил испугавшую меня одутловатость рук и лица. Прислонил парня к стене, обернулся, зовя на помощь товарищей, а Пав­ лов вдруг мягко, будто слабо набитая пухом перина, осел и повалился на бок. Столпились вокруг нас, глухо зашумели прокатчики. Кто-то отчаян­ но ругался, кто-то произнес грозное: «дистрофия». А я не мог уразуметь, как случилось, что в моей бригаде голодал мальчишка и никто, в том чис­ ле я, не замечал этого. И почему голодал? Потерял карточки? — В больницу его надо! Помогите отнести,— попросил я. — Напрасный труд... Не положат его в больницу. Мест нет... Я не видел, кто это сказал, но в голосе была безнадежность. А по­ том донеслось с другой стороны: — Эх, довел себя паренек... А к лежащему Павлову, который то открывал, то вновь обессиленно закрывал мутные глаза, протянулись несколько рук, собираясь поднять его и понести. Но вдруг испуганный возглас: — Ох, на нем же вши кишмя кишат, как его нести? Отдернулись руки, отступили в сторону добровольные помощники. — Ты, Кузьмич, ищи лошадку и вези его в больницу. Чем черт не шутит, может, вши тифозные... Лошадь с телегой мне дали на конном дворе. Но в больнице и вправ­ ду отказались принять Павлова. , — Мест нет... Везите домой... Возмутило меня равнодушие до крайности. — Врете, найдется и на вас управа,—едва сдерживаясь, чтобы не закричать во весь голос, пригрозил я.—И где у него дом? Нет у него до­ ма. Помирать вы его отправляете в общежитие... Привязав лошадь за столбик забора, я поспешил в партком завода. Секретарь понял меня с полуслова и со сдерживаемым гневом пере­ спросил: — Домой, значит, везите?! Парня от смерти спасать надо, а они — домой!.. И тут же в трубку: