Сибирские огни, 1975, №2

Я в то время был сам средь бойцов, шли навстречу огню мы и стали, но, что дети не видят отцов, не гордились мы там, а страдали. НАТЯНУВ ПОВОДКИ, КАК ПОВОДЬЯ... Не в острастку ворью и не «с жиру», хоть, наверно, бывает и так, кое-где в коммунальных квартирах, словно первенцев, холят собак. Предпочтенье не мопсам и шпицам,— их давно не встречал я окрест, а таким, чтоб не стыдно «пройтиться», если дома скучать надоест. Натянув поводки, как поводья, и с опаской косясь «а жильцов, кобелей из подъездов выводят, как выводят из стойл жеребцов. И бредут с ними в сумрак пустынный, во дворах затевают возню иль, застыв на углах прямоспинно, смотрят вслед уходящему дню. Говорят: тут любовь, мол, к животным. Может, так. За любовь я — горой. Но за ней, как за ширмою модной, одиночество скрыто порой. Ведь иной, как в холодном колодце, без друзей в пустоте очутясь, потому лишь к собаке и жмется, что с людьми понарушилась связь. Можно сделать бы как-то иначе, но и это давно не секрет, что доступней, чем дружба собачья, в жизни не было дружбы и нет.