Сибирские огни, 1975, №2

— Запиши, запиши, пока я не забыл, — сказал Сатьи своему другу Яношу Хова- ши\ И Янош записал два куплета в тетрадь: Летит, летит над всей зем лей Часов К рем левских звон. П оследний час, п оследний час Сулит бурж уям он. Вперед, вперед, рабочий класс. Ты плечи распрямил! Часы Кремля пою т для нас. И слышит и х весь мир1 2... Дома Сатьи начал подбирать мелодию. И в памяти всплыло далекое морозное зим­ нее утро в горной деревеньке Магашфок. Отец склонился над паяльником и напева­ ет. Мотив такой светлый, прозрачный, звон­ кий, как горный родник. Где-то в Альпах услышал жестянщик Янош эту песню, и она полюбилась ему. Слов любимой отцовской песни Шандор не запомнил, а мелодия жила в нем, слов­ но для того, чтобы сегодня напомнить о се­ бе, вплестись в слова новой песни. И она так хорошо легла в текст «Крем­ левских курантов». Сатьи еще и еще перечитал песню, спел и почувствовал: нужен еще куплет, нужен припев. Но слова не приходили. Писал, зачерки­ вал, снова писал—и все не то. Не получа­ лось. Бывает такое... Прошло несколько дней. Вместе с това­ рищами Сатьи принимал участие в суббот­ нике. Ремонтировали дом железнодорожни­ ков. День выдался морозный. Худая оде­ жонка плохо защищала от холода, кочене­ ли руки. Кто-то сказал в шутку: —Эх, песней бы сейчас погреться, что ли? «Ну, конечно, только песня может со­ греть, только песня»—подумал Сатьи. И тут же пришли слова куплета-припева «Кремлевских курантов». Сколько искал их, мучился, а сейчас они словно сами по­ стучались. Работавший рядом товарищ записал эти слова углем на стене московского дома: С ердца стучат с. часам и в лад. Огонь в сер дц ах горит. Дай руку, браг, дай р ук у, брат. Над всей зем лей встает р ассв ет, К свободе путь открыт. На следующий день песню пели уже в Интернациональном клубе. Зимой 1923 года вМоскве собралась пер­ вая международная конференция эсперан- тистов-коммуннстов. «Кремлевские куран­ ты» перевели на эсперанто и издали в виде красочной открытки в подарок участникам этой конференции. И песня зашагала но дорогам мира. Ее пели на подпольных собраниях, в тюрьмах Венгрии, Чехословакии, Франции, Герма­ нии. Она обошла многие страны, переведе­ 1 Венгерский политэмигрант, комм унист погиб в 1937 году в И спании. ■ З д есь и далее русск ий перевод этой п ес­ ни В. Татаринова. на на 30 языков мира и звучит в наши дни. По воспоминаниям Ференца Мюнниха эту песню любил слушать Владимир Ильич Ленин. Сатьи привил своему сыну Анталу рево­ люционную страсть и любовь к народной поэзии. Это отцовское наследство Антал приумножил. Пятнадцатилетним мальчонкой вслед за рабочими демонстрантами шагал он в шум­ ной, горячей толпе школьников по улицам большого Пештского кольца; приветствовал Великую Октябрьскую революцию в Рос­ сии, Ленина. Тогда же он впервые познакомился с по­ лицейской дубинкой, был нещадно избит, брошен в тюрьму «за участие в противоза­ конных действиях» и выпущен «по мало­ летству». Это был первый практический урок рево­ люционной борьбы. Плечом к плечу с отцом Антал сражался за первую Советскую Венгерскую респуб­ лику. Семнадцатилетним, он стал бойцом Венгерской Красной Армии, участвовал в легендарном в истории революционной Вен­ грии Северном походе, был адъютантом политкомиссара 3-й Армии Ференца Мюн­ ниха, дерзким разведчиком. Однажды в ночном поиске он один разо­ ружил десять белочехов. Поднял гранату и закричал: «Сдавайтесь или брошу гранату и вместе взорвемся!» Так с занесенной над головой гранатой и привел их в штаб. Вот тогда восхищенный Ференц Мюнних назвал его «чертовым сыном». Эта кличка сохрани­ лась за ним. В штабе так и говорили: «По­ слать в разведку «чертова сына». Послать в поиск «чертова сына». Поручить опера­ цию «чертову сыну»... Когда хортисты и интервенты захватили власть в Венгрии, Антал вместе с отцом был брошен в тюрьму, бежал, скитался по глухим деревням Альфельда, в горах Ба- конь, батрачил, работал токарем на заводе, банковским клерком, учился. Потом неле­ гально перешел границу и разыскал отца. Антал учительствовал в сельской школе, учился в аспирантуре при Киевском уни­ верситете, защитил здесь диссертацию, ему была присвоена ученая степень кандидата исторических наук. ...Будапештская квартира Антала Сат- мари забита стопками нотных записей, маг­ нитофонными лентами и книгами, книгами. Он—неутомимый собиратель народной поэзии, революционной песни. В его библи­ отеке бережно хранится сборник «Эй, хлеб, хлеб черный». Раскрываю книгу. Вступи­ тельное слово написано Ференцем Мюнни- хом, чья жизнь стала легендой. Составите­ ли сборника—Антал Сатмари и Иожеф Палинкаш. Эта книга очень необычна. В ней песни, собранные несколькими поколениями семьи Сатмари на протяжении более чем ста лет. Все, что собрал бродячий жестянщик Янош Сатмари, его сыновья Йожеф и Шандор, внук Антал. Своеобразная эстафета рево­ люционной песни... Читаешь книгу, и перед тобой оживает в песне история венгерского народа, история