Сибирские огни, 1975, №2

пассажиры. Это были чаще колхозники, спешившие на поля, располо­ женные на правом берегу реки, бабы, работавшие на телячьей ферме, а также те, кто собрался на несколько дней в город. Были у нас и свои постоянные пассажиры и гости. Раз в неделю упомянутая уже Зинка Мудрых на своей буланой монгольской ло- Щадке направлялась в город и через несколько дней возвращалась оттуда с почтой. И с тем же постоянством, раз в неделю, провожала Зинку на тот берег, а затем, задолго до возвращения, ожидала ее баб­ ка Авдотья. Провожала бабка Зинку, доезжала с ней на пароме до правого берега и только там доставала из-за пазухи узелок, развязы­ вала его и вручала Зинке сложенный треугольником лист, на котором значился один и тот же, выведенный неуверенной старушечьей рукой «адрес»: «Ивану Семеновичу Белых —на фронт». Зинка принимала письмо с полной серьезностью и, чтобы у бабки никаких сомнений не оставалось, при ней прятала его в большую кожаную сумку, которую тут же запирала, а ключик на черном шнурке вешала на шею. — Храни хорошенько, доченька, чтоб, не дай бог, не потерялся. — Не потеряется, бабуся, не беспокойся. —• То-то, доченька, то-то. Не доходят, видать, до Вани письма мои, оттого и не пишет сыночек мой. Ты уж отдай, куда полагается. — Отдам, отдам, не волнуйся, бабуся. — Ну, помогай тебе бог. Зинка закидывала сумку на плечо, вскакивала на Буланку и тро­ гала с места галопом, благословляемая бабкиным крестным знамени­ ем. А бабка, подождав, пока Зинка скроется в тайге, семенила на па­ ром, где, притулившись в уголке, пришептывая беззубым ртом, а ино­ гда даже усмехаясь своим мыслям, возвращалась в деревню. В день возвращения, несмотря на то, что Зинка приезжала, как правило, под вечер, бабка Авдотья являлась к парому уже в полдень, независимо от того —жара, холод или ненастье. В платке, подвязан­ ном под подбородком, в старом, вылинявшем зипуне, в валенках с га­ лошами, щуплая, седенькая — спрашивала кого-нибудь из нас: — А почты, часом, еще не было? — Не было еще, бабуся, не было. — Ну и слава богу! А то уж боялась, не опоздала ли. С этим до­ мом столько хлопот. Вани-то нету, так и помочь некому. А ты знаешь, что Ваня мне сегодня письмо пришлет? Снилось мне, что идет в мою сторону, руки ко мне протягивает, соколик мой ясный, и говорит: «Ма­ ма, ты не беспокойся, скоро уж к тебе вернусь, а пока шлю тебе^ пись­ мо, чтобы не волновалась...». Вот так его видела, как тебя сейчас.... Так что говоришь, сынок, не ворочалась еще Зинка? — Не возвращалась еще, бабуся, не возвращалась. Заходи в из­ бу, подожди здесь, холодно ведь сегодня, а как Зинка приедет, так мы тебя позовем. — Нет, нет, не надо. Ты меня лучше сразу перевези на тот берег, я уж там подожду. Совсем мне не холодно. И бабка Авдотья ждала. Сидела себе спокойно, всегда в одном и том же месте — на старой, поваленной бурей, сосне с облупившейся корой и глядела на дорогу, по которой должна была приехать Зинка. Когда та приезжала, все, кто при том был, бросались тотчас к ней. — Ну, как, Зиночка, есть что-нибудь для меня? — А нам? -— А мне? И кто-то уже танцевал от радости, прижимал к сердцу и целовал заветное письмецо. А другой отходил разочарованный, либо на этот раз письма не было. Случалось и так, что, вскрыв конверт, женщина закрывала лицо ладонями...