Сибирские огни, 1975, №1

Объятиям немножко мешают гитары — у кого за спиной, у кого в руках. А тут еще ж ур­ налисты принялись растаскивать бойцов в разные стороны. «А как вас зовут, ленингра- дочка?» — «Нина Филатова...» — «Лет?» — «Девятнадцать» — «Родители сразу отпусти­ ли?»— «А я им только вчера сказала...» — «А у тебя парень есть?» — «Не без этого!» «Товарищ, вы из Грузии?» — «Из Тбилиси!» — «Скажите, а что вы везете в этом чемода­ не?»— «Палатэнэц, шотка, мыла...» — «Да он же два пуда весит!» — «Еще Георгий Саа- кадзе. Шесть томов. Ба-ал-шой человек!» Рядом со мной дергаю т за рукав рослого бамовца, смущенного вниманием прес­ сы и потерявшего в толпе жену. Слышу, его зовут Геннадием Гавриловым, 27 лет, сын железнодорожника, сам техник-путеец. Едет с женой, полуторагодовалого сына остав­ ляют с бабушкой. «Он у нас парень живой, подвижный. Через год заберем его на БАМ».— «А как жена отнеслась к переселению?» — «Она понимает — наш звезд­ ный час!». За моей спиной кто-то допытывается у длинновязого бойца, почему он все-таки ос­ тавил работу. Боец, как я понял, москвич, работал на комбинате по производству му­ зыкальных инструментов — делал скрипки. «Не чувствовал удовлетворения!» — отвеча­ ет парень.— «А на БАМе что намерены делать?» — «Будем строить, строить капиталь­ но !»— «Вы там бывали когда-нибудь?» — «Первый раз, но уверен — понравится!» — «А сколько в Москве зарабатывали?» — «Сто шестьдесят, в среднем» — «А будете?» — «Побольше, конечно, там районный коэффициент, есть и другие льготы. Но дело не в этом!» В сторонке стоит боец с чуть раскосыми азиатскими глазами и созерцает происхо­ дящ ее отсутствующим взглядом. Наверное, не москвич, и нет здесь у него друзей. Ме­ ня потянуло к нему, разговорились... Герман Ким, 25 лет, инженер-строитель из Казах­ стана. В Целинограде остались жена-студентка и трехлетний сын. Расстались на два го­ да. «Жена тоже инженер-строитель?» — «Будет...» — «Что потянуло?» — «Быть в числе первых» — «А что строили на казахстанской земле?» — «Чугунолитейный завод».— «А собираетесь?» — «Первую станцию БАМ а...» — «Это за рекой Леной,— говорю я,— на 64 километре от Усть-Кута».— «Смотрел по карте...» — «Значит, будем земляками!» — бод­ ро сообщаю я.— «Может быть...» Ну, что же, постой один, побудь с самим собой, я не буду м е та ть . Мы еще встретимся! Кинооператоры вкатили на перрон юпитеры и пронзили полутьму яркими лучами Стали группировать бойцов и провожающих на фоне зеленых вагонов, как это им, сни­ мающим, было удобно, а в азарте веселого прощанья никто не сопротивлялся, может быть, потому, что упитанного вида оператор, командуя ситуацией, повторял: «Еще ра­ зок обнимитесь... Мы ж на историю работаем!» С некоторой ревностью наблюдаю, как бойцы уже зовут себя сибиряками и, не смущаясь, охотно рассказывают про Байкало-Амурскую магистраль тем, кто стоит с ними рядом и домогается пообщаться. И хотя сами молодые люди еще не бывали в Сибири и мало что знают о тамошней стороне, они внимают вопросам без страха и от­ вечают без сомнений. Зимою там морозы, летом мошкара, но трудностей мы не боимся! Я улыбаюсь, на миг прикрываю веки, ухожу в себя и выпадаю из оглушенья марша — слышу тишину тайги... Как хочется перенестись в милый моему сердцу край и открыть глаза уже там, под могучими кедрами, когда внезапным ветром обрушивает с игольча­ тых зеленых ветвей белый снег, и ты, обернутый в шубу, зябко поеживаешься, топая валенками и ощущая холодинки на щеках, на шее, даже на спине... На подшитых оле­ ньей шкурой лыжах старый охотник с понятой за плечами устало идет вослед чуткой лайке-соболятнице через замерзшую речку, до ближайшего привала. Разведет косте­ рок, согреется чайком из алюминиевой кружки и снова, привязав вымытую снегом кружку к поясу, пойдет дальше, размеренным шагом, не торопясь, вдыхая полной грудью сладкий хвойный воздух и не подозревая, что за его спиной, как лошадь в обо­ зе, па вмятым в снег следам фырчит и уже просит посторониться поезд. Перед глазами выпуклой картой расстилается Сибирь, пересеченная новой желез­ ной дорогой, стучат по рельсам поезда, а по обе стороны от полотна, на 300 — 400 ки­ лометров слева и справа, тянется Индустриально-аграрный пояс, больше миллиона ки