Сибирские огни, 1975, №1

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПОРТРЕТЫ В. Коржев ЛЕД И ПЛАМЕНЬ... _Один из поэтических сборников. Геннадия Карпунина открывался прозаической ми­ ниатюрой, которая кое-кому показалась не­ сколько претенциозной, но, на мой взгляд, ясно и хорошо выражала магистральную идею многих, наиболее значительных сти­ хов поэта. Речь здесь шла о дереве, с которого «и виделось далеко-далеко, и спрятаться мож­ но было от кого угодно. А откуда взялось дерево: посажено ли оно, или само вырос­ ло — неведомо никому. Просто дерево бы­ ло всегда (курсив мой.— В. К.). Я на­ столько привык к нему, что оно перестало замечаться. Так перестают замечаться вещи в комнате, дома и предметы на улице. И когда исчезает что-либо, не можешь понять, чего же не стало. Однажды, погостив дома и вернувшись в город, я подумал о дереве и попытался вспомнить, видел ли его в эту поездку до­ мой,—и не мог вспомнить. Я встревожился не на шутку и, кое-как дождавшись выход­ ного дня. помчался домой. Дерево я увидел еще издали. Оно росло по-прежнему, высилось, зеленело и плыло над крышами, проводами, радио- и теле­ визионными антеннами. «Му вот и хорошо», — подумалось мне, и стало спокойно». Надо ли доказывать, что дерево это — символ родного края лирического героя, к которому он не может не возвращаться,— как бы далеко ни находился,—в мыслях своих, в стихах ли, в поезде или пешком?.. И пока стоит, растет, зеленеет родное де­ рево, что «было всегда», не оскудеет душа и ум народа, не умолкнет его песня... Такая цепочка ассоциаций, порожденных чувством глубоко патриотическим, неми­ нуемо возникает в нашем сознании при чте­ нии миниатюры Г. Карпунина. Вместе с тем, предпослав эту прозу сборнику поэтиче­ скому, автор сказал нам и о том, что его волнует как поэта и человека, в ка­ кой-то мере выразил свое эстетическое и нравственное кредо. По-прежнему растущее и зеленеющее де­ рево — это ведь одновременно и символ первозданности и вечности родной природы, изначальности и естественности всего су­ щего на земле. И это же дерево, плыву­ щее над радио- и телевизионными антенна­ ми, — знак, примета нашего сегодняш­ него быта и бытия, ощутимо преображаю­ щегося под напором научно-технической революции. Простые и непреходящие истины и цен­ ности мира, воспетые поэтами всех времен и народов,— как их не извратить и не утра­ тить, как совместить их с открытиями и представлениями современного homo sa­ piens, с новейшими ценностями и достиже­ ниями, ставшими приметами нашего ядер- но-кибернетического века? Как это сделать, чтобы все было «хорошо» и на душе «стало спокойно»? Вот больная проблема времени, которую пытается — разумеется, своими, специфиче­ скими путями и средствами — разрешить и искусство, в частности — поэзия. Эта проблема не может не волновать и Г. Карпунина, и многих других поэтов его поколения, пришедших в литературу в се­ редине 60-х годов,— А. Плитченко и В. Ма­ карова, Э. Балашова и Ю. Беличенко, Б. Примерова и О. Шевченко, В. Крещика и Н. Черкасова... Если в конце 60-х — начале 70-х годов критики еще спорили, что нового, неповто­ римого принесли в литературу эти авторы, то сейчас становится все более очевидным, что представители так называемой «совер­ шенно новой поэтической волны» (В. Кожи-