Сибирские огни, 1974, №12

— Да, знаю, я все обдумал.— Он приблизился к большой, изрядно расчерченной карте, со значением поднял в руках бумаги и порвал их. Эти письма и рапорты имели отношение к вашим грехам, Турчин, ска­ зал он,— забудем о них. Ваша манера воевать мне по душе. Это пре­ ступление: голодать солдату и не взять скотину у врага оттого только, что ты не настиг его с раскаленным ружьем в руках. Он говорил без пауз, чтобы избавить меня от трудной обязанности благодарить. — Наши дела не поправятся,— сказал я, когда он умолк, пока мы не поставим себе целью уничтожить войска мятежников, а не теснить их в глубь Конфедерации.— Он стал прохаживаться, во власти своих мыс­ лей, снова поднялась возня, офицеры сняли карту, денщик унес чемода­ ны командующего.—Мы мечтаем о Ричмонде, как будто этот клочок земли сам по себе что-нибудь значит, как будто Югу трудно перенести столицу в другой город, хотя бы и в фургон. И сколько солдат бездейст­ вует на Потомаке, сколько приковано там сил и оружия. Фримонт круто остановился и объявил своим подчиненным: — А президент требует отменить мою прокламацию! Чтобы я сде­ лал это сам, своею рукой! Крики негодования и недовольства Вашингтоном показали, что дело идет о чем-то чрезвычайно серьезном. — Вашингтон помешался на Кентукки! Они готовы проиграть вой­ ну, только бы не возмутить Кентукки, не встревожить наших мифиче­ ских друзей-кентуккийцев.—Он говорил громогласно, будто не в пакгау­ зе Кэйп-Джирардо, а в вашингтонском Капитолии.— Полковник! Много вы находили друзей Союза на Юге? — В Миссури есть друзья — но и они ждут наших решительных действий. О какой прокламации вы говорите? Все остановилось и замерло вокруг. На меня смотрели, как на диво — оскорбляющее взгляд и рассудок. — Вот, извольте воевать, когда командир полка не знает приказов командующего!— Кажется, он пожалел, что порвал доносительские ли­ стки.— Это— прокламация для жителей Миссури, для каждого, кто туг на ухо, для губернатора штата, играющего двойную игру. Для вас, пол­ ковник,— это приказ. Генерал Прентисе получил его три дня назад. Фримонт протянул мне сент-луисского «Курьера»; небрежно и сер­ дито, будто и один человек в мироздании, не читавший его прокламации, был вызовом небу. Какой он был славный, щеголеватый, влюбленный в себя, в свою звезду, капризный, седеющий юноша! Имей я на то право дружбы, я обнял бы человека, который дал и мне вздохнуть всей гру­ дью: Фримонт распространял действие военных законов на штат Миссу­ ри, собственность всех граждан штата, объявляла прокламация,— в чем бы эта собственность ни состояла, в рабах или недвижимом имуществе, — конфискуется, если будет доказано, что собственник активно сотруд­ ничает с врагом на поле боя,— а его рабы будут освобождены. — Благодарю вас, генерал,— сказал я хриплым от волнения голо­ сом,— Мы погрузимся, и я прочту прокламацию в ротах. — Но Вашингтон отменяет ее, требует, чтобы я отступил! — Он гне­ вался, но еще и играл, показывал, как невыносимо его положение и тя ­ жела жертва. — На взгляд правительства, в прокламации мог бы открыться един­ ственный промах. — Какой же? — ревниво спросил Фримонт. — Тот, что она затрагивает один штат Миссури: весь Юг, вся рес­ публика должны жить этим законом. — Плохо же вы знаете наших политиков! — воскликнул Фримонт. — Как старые сводни, они все еще надеются на супружество там, где ос