Сибирские огни, 1974, №12

носом обращено к капитану и к сыну, посаженному на плечо. Тугой фу­ ляровый лиф, расстегнутый вверху, будто ее груди тесно в нем, темный кожаный пояс, не женский, широкий, без побрякушек, перехвативший талию, свободные складки юбки без обручей; казалось, для завершен­ ности картины, женщина должна ступать по мостовой босиком, как над ­ лежит рабыне. Но ее ноги были в дорогих, с пряжкой, туфлях, платье сшито из лучшего материала, нательный крест, на черной ленте, сверкал каменьями, зеленый камень играл и в волосах, на черной, почти нераз­ личимой в смолистых прядях, бархотке,— этого камня хватило бы на то, чтобы неделю продовольствовать мой полк. К досаде Говарда колонна остановилась, пришлось ему придер­ жать лошадь, обратиться нежным лицом к губернатору и снять шляпу. Повернулась и женщина, дав нам рассмотреть сына, крошечного капи­ тана Говарда. Сходство было так полно, будто таинство рождения свер­ шилось помимо этой смуглой красавицы, вернее, она была лишь предан­ ным вместилищем новой жизни, не решаясь прибавить от себя ни одного штриха или краски. Одинаковость лиц отца и сына поражала; перед на ­ ми были двое мальчишек, только один из них увеличенный в размере и посаженный в седло. Надин потрясло внезапное видение, совершенный образ материн­ ства, смуглая иллинойская мадонна с младенцем рядом с отцом-воите- лем. Артистический глаз оценил законченность этой группы, смешение суровых и нежных красок, а сердце, бедное, раненное бездетностью серд­ це, страстно отозвалось чужому счастью. Я слишком хорошо знал эти мгновения смертной тоски, когда мир затмился, а дух словно был слом­ л е н— упавшие плечи Надин, ее задержанное до невозможности дыхание. — Рад видеть вас, Говард! — сказал Ричард Иейтс.— Надеюсь, мы скоро услышим о вас. , Говард молча склонил голову. — Я представил вас, Говард,— сообщил ему Фуллер.— Здравствуй­ те, Элизабет, я думаю, из Миссури ваш муж вернется майором, если не полковником. — Я бы сделала его генералом хоть сейчас,— откликнулась она ве­ село, свободной рукой подняла крест и поцеловала его,— Господи! По ­ щади его и солдат, будь милостив! * Колонна тронулась с места. — Славная пара, не правда ли? — сказал губернатор Надин, не догадываясь об ее смятении,—■Она из Арканзаса, из-под Бейтсвилла. Известный род, знаменитый и богатый. Все — мятежники, из них целая рота составилась бы. Говард — теннесиец, и его старший брат тоже с мятежниками. А они,— он кивнул вслед Говардам,— за Союз. — Поторопитесь с его производством,— сказал кто-то из окру­ жения Йейтса,— Как бы обида не толкнула его к Ричмонду. — Капитан заслуживает повышения, однако не ради подкупа,— вмешался я.— Говард не изменит по обиде, напротив, она взывает к его гордости. — Не ручайтесь, полковник,— мрачно возразил мне этот человек,— Мы повышаем офицеров, доверяем им солдат и оружие, а на утро не­ досчитываемся ни того, ни другого. Надин опустошенным взглядом провожала Говардов; Томас в ко­ ротком, почти под полу перехваченном ремнем с патронташем, мундире, напрасно старался обратить на себя ее внимание. Я улыбнулся ему, приж­ мурил по-приятельски глаз, Томас ответил кивком, но все ждал взгляда Надин. Она отошла к коновязи, в поводу повела свою лошадь вперед. Вновь мы с Надин ехали в голове колонны до Мичигана, а оттуда, после речей, пикника и фейерверков, к вокзалу, к двум поездам, подан