Сибирские огни, 1974, №12

— Здесь же все наоборот,— отчаянно посмотрел я на него.— Я это- го не писал. — Конечно,— покраснел корреспондент.— Писал я. З аавторство—• увы! — еще существует. И не по моей инициативе, между прочим... Д р у ­ гие, во всяком случае, не обижались. — А я обижаюсь. Потому что все это неправда. Вот. И потом, свои статьи я сам должен... — Должен, должен,— досадливо перебил меня собеседник.— Вот и напиши, если должен. А то я столько времени ухлопал, а он как кисей­ ная барышня. — И напишу,— запальчиво пообещал я.—Обязательно напишу. — Вот, вот,— поднялся черноглазый.—Только чтобы это была не болтовня, договоримся о сроках. Даю тебе четыре дня: если не напи­ шешь, в газету пойдет вот это! — и он, помахав у меня перед носом ста ­ тьей, быстро и решительно вышел в цех. — Подождите! — крикнул я, чувствуя, что он не имеет права ста­ вить мне условия. Но корреспондент д аже не оглянулся. И пришлось мне по вечерам сидеть над собственной статьей. Я ду­ мал, это чрезвычайно легко и просто — изложить на бумаге все, что ду­ маешь. На деле это оказалось для меня делом почти невыполнимым. Уж легче дневную норму на 150 процентов перекрыть, чем изложить на бу­ маге свои мысли. Но я не отступался. Закрывшись по вечерам в кухоньке, вкусно по­ пахивающей свежим тестом и овощами, я раскладывал перед собой двой­ ные тетрадные листы и чиркал, надписывал, опять чиркал. Уж очень хо­ телось мне доказать тому стройному черноглазому парню, что «заавтор­ ство», как он выразился,— прямое неуважение к людям, неверие в их способности. Что оно оскорбляет, отбивает охоту верить д аж е журнали ­ стам талантливым и добросовестным. О себе я не мог склеить и пяти предложений. Зато о своих товари­ щах по цеху написал много. Еще бы — о других писать всегда проще. Статья моя была опубликована в воскресном номере молодежки и принесла мне радость победы в нелегком споре. Ее поместили на доску лучших материалов за неделю и выдали мне денежную премию. А собственный корреспондент «Комсомольской правды» предложил д а ­ же переработать ее в очерк. Хотя очерка моего «Комсомолка» так и не напечатала, зато я стал посещать школу рабочего корреспондента при журналистской организации. Тогда-то я впервые отчетливо понял, что не адвокатом, а газетчиком страстно хочу стать. Что именно в этой про­ фессии — мое призвание. Школу рабкоров закончить мне так и не удалось: в конце сентября меня призвали в армию. И уехал я из Казахстана в Западную Сибирь, не зная, что уезжаю навсегда. После армии я пошел опять в токарный цех, поступил на вечернее отделение факультета русского языка и литературы педагогического ин­ ститута, стал сотрудничать в заводской многотиражке. И вот тут-то второй случай определил мою дальнейшую судьбу: меня пригласили по­ пробовать силы в областной газете... 4 Когда я вошел в прорабский вагончик, Лосяков и Головушкин уже по-домашнему разоблачились- Егорий Мелитонович бережно затевал послеобеденную самокрутку. Перед ним лежал резиновый кисет с р а з ­ ноцветными завязками . Кисет был похож на детский мячик, из которого не полностью выпустили воздух.