Сибирские огни, 1974, №12

— Расти, Андрюха, кончишь ш к о л у— .в университет пойдешь. Адво­ катом станешь. У нас в роду ни у одного не было высокого образования. Хоть ты не подкачай, сынок. До сих пор не могу понять, почему он хотел, чтобы я непременно стал адвокатом. Сам он этого объяснить не успел: спасая пятилетнюю девочку, попал под груженый самосвал и через час умер в больнице, не приходя в сознание. Проститься с ним пришло так много людей, что ни наша, ни соседские квартиры вместить всех не могли. Именно в день похорон я понял, как много у отца было друзей, какую память он оставил после себя. Забившись в душную пыльную кладовку, я плакал, долго и отчаян­ но, стараясь не проронить ни звука, чтобы не привлечь к себе внимания взрослых. Я плакал , мысленно д авая обещание стать таким же добрым, справедливым и мастеровым, как мой отец. И еще я обещал ему непре­ менно выучиться на адвоката. Десятилетку я окончил с серебряной медалью, но поступить в уни­ верситет все ж е не смог: не прошел по конкурсу. Мать тяжело переживала мою неудачу. Старший брат же крупно шагал по комнате и качал головой: — Д а у тебя, Андрейка, и троек-то в школе не было, а тут на тебе — т акая фиговина. Мы с матерью так на тебя надеялись. Обо всем этом я вспомнил, услышав доверительный голос коррес­ пондента молодежной газеты. И еще подумал: неважно, что обо мне по­ ка нечего писать. Зато это, наверно, будет приятно маме и брату- Корреспондент мне понравился — было в нем что-то располагающее к беседе. А может быть, он уловил мое душевное состояние? Не знаю. Во всяком случае, я отвечал на его вопросы охотно, без лишних просьб. А он удовлетворенно кивал головой и торопливо делал у себя в блок­ ноте записи. Потом мы поменялись ролями: он что-то говорил про общественную работу, про цеховую газету, про ребят, с которыми я был дружен, про секцию бокса, в которую я недавно записался, про моего брата и отца, а я лишь слушал да поддакивал. Простились мы как старые знакомые, преисполненные друг к другу уважения и доверия. А через несколько дней встретились в пустом каби­ нете начальника цеха — уже официально, деловито. Корреспондент су­ нул мне в руку стопочку листов, отпечатанных на машинке, и торопливо предложил: На, старичок, прочитай и подпишись. А потом решим с го­ нораром... г Я старательно отер руки о ветошь и, боясь все-таки испачкать чис­ тые листы, положил их на стол. Статью я прочитал залпом. И не поверил, что она написана после вашего разговора. Прежде всего меня изумил тон этого сочинения — какой-то раздраженный , недоброжелательный. От моего имени мой со- еседник критиковал нерадивых, требовал комсомольской дисциплины хе, то и дело ссылаясь на авторитет отца и брата, на традиции рабо­ чей династии Калачевых. как? — видимо, ожидая похвалы, спросил он,— Неплохой ма ­ териальчик ты написал? —Как это я? моему удивлению и обиде не было границ. и гой В0Т т а к ' Каждый занимается своим делом. Я, например, пишу R u n i o n , И 33 Других приходится... Д а ты не волнуйся, редактор уже молод?» Ю п о с т аш л - Есть у рубрика К «рабочая час™ с