Сибирские огни, 1974, №12

социологические факты — убедительный ап- гумент в раздумьях о литературном процес­ се, о типических его чертах. И тут же сле­ дует вывод, имеющий прямое отношение к критериям оценки произведений подобного плана. «Текущей деревенской прозе недо­ стает добротного аналитического изобра­ жения того, что сегодня происходит в де­ ревне. Пора одних эмоциональных вспле­ сков по поводу изо дня в день пустеющей деревни прошла... Некоторые произведения деревенской прозы как бы пробуксовыва­ ют на месте, ничем не обогащая нас и не развивая ее лучшие традиции». Это высказывание в статье «Красота зем­ ли и красота человека», в которой идет речь о творчестве Виктора Потанина, продолжа­ ет одно из очень дорогих Яновскому поло- жении, высказанное Нм еще в книге «С ве- ком наравне»: «Писатель, изучающий жизнь в ее реальных проявлениях... обязан рань­ ше других замечать эти противоречия об­ ращать на них внимание общества, помо­ гать быстрее преодолевать их» Воссоздавая движение нашей литерату- ры во всем многообразии и всей сложности его форм, критик неутомимо разыскивает новые факты, не боясь, что эти факты__ острые, порой противоречивые — «сотрут» четкость выводов, «помешают» обобщени­ ям. Яновский бесстрашен в поисках и ос­ мыслении фактов, в их трактовке, потому что глубоко уверен: объективный анализ неизбежно подтвердит историческую право­ ту народа, пришедшего к победе Великого Октября и торящего пути в коммунистиче­ ское будущее. В своей статье «Истоки», посвященной сибирскому периоду творчест­ ва Вяч. Шишкова, Яновский полемизирует с теми, кто, перепевая старое, твердит о Шишкове-«народнике», но народнике «не эсеровского толка», а скорее эпохи хож де­ ния в народ, о близости Шишкова к обла­ стникам. Эту концепцию, кочевавшую из статьи в статью, оспаривает Яновский. «Ко­ нечно,—пишет он,—хотелось бы выпрямить жизненный и творческий путь Г. Н. Потани­ на и Вяч. Шишкова или, скажем, М. М. Пришвина и А. Н. Толстого, хотелось бы, чтоб Потанин не сочинял и не подписывал антибольшевистские документы, а Шишков и Пришвин не участвовали в эсеровских га­ зетах, А. Н. Толстой не выступал в белоэми­ грантской прессе, но сие, как говорится, от нас не зависит. Это неопровержимые факты нашей истории, которые лучше понять и объяснить, чем делать вид, что их не суще­ ствовало, или того хуже, придавать им ре­ шающее значение в определении смысла жизни и творчества видных литераторов». И далее Яновский с фактами в руках дока­ зывает, что творчество настоящего худож ­ ника неизменно шире его политических и социальных взглядов, что Вяч. Шишков вы­ ступал в предреволюционные годы «как за­ щитник коренных интересов русского тру­ дового народа». Это — лишь один из мно­ гих примеров того, как критик убежденно отстаивает позицию марксистского литера­ туроведения — не бояться фактов, а верно их объяснять! Полемический характер статей Яновского очевиден. Но полемика эта — не по пустя­ кам, она служит поискам истины, олровер- гает расхожие, но неверные положения, ошибочные-представления. В той ж е статье «Истоки» автор цитирует такое высказыва­ ние В. Чалмаева в книге «Вячеслав Шиш­ ков»: «Русская провинция в дореволюцион­ ные годы нередко жила идеями, которые уже «износились» морально в Петербурге н Москве. Она какбы «дожевывала» их, тво­ рила из этих идей свою часто эклектическую идеологию. И Сибирь ко времени появления в,печати первых рассказов Вяч. Шишкова (1912— 1914) не была в этом смысле исклю­ чением». Н. Яновский пишет: «Никто не спорит: столица — аккумулятор всего лучшего и пе­ редового, и роль ее в жизни страны огром­ на, но писать так о 150 миллионах, жив­ ших, как известно, не в столице, это значит •— вольно или невольно умалить роль на­ рода в ходе истории или пренебрежительно к нему относиться. Я не знаю, какую «эклек­ тическую» идеологию творили передовые люди Сибири — рабочие, крестьяне, интел­ лигенция,—-когда они пытались в 1905 году вместе со всеми свергнуть ненавистный им царизм. Но я точно знаю, что именно за это их беспощадно расстреливали карате­ ли... Я не знаю, какие идеи «дожевывал» рабочий класс все той ж е Сибири, когда брался за такое оружие борьбы, как заба­ стовка и стачка, в 1912— 1914 годах, но я хо­ рошо знаю, что трагические события на Л е­ не потрясли всю Россию и послужили сиг­ налом к новым и новым выступлениям трудящихся всей страны против самодержа­ вия. Что же касается идей, которые в Си­ бири морально «износились», то о них в таком аргументированном издании, как «История Сибири», сказано: «К 1905— 1906 гг. идейная роль областничества и на­ родничества отходит на второй план, ве­ дущей становится идеология революционно­ го пролетариата, нашедшая наиболее яркое воплощение в социал-демократическом дви­ жении». Здесь — и убедительные доказательства, и едкий сарказм, и утверждение ведущей ро­ ли революционного пролетариата в годы, предшествующие Октябрю. В этом же русле поисков истины среди нагромождения противоречивых фактов на сложных .исторических путях находятся раз­ мышления Яновского о роли сибирского областничества, которое любители упрощен­ ных выводов расценивают, как нечто «до нельзя примитивное, напичканное, по увере­ нию В. Чалмаева в той же книге, «оскол­ ками» и «обрывками» разных реакционней­ ших идей». И далее Яновский сопоставляет факты: да. в 1917— 1920 годах в лагере контрреволюции находилась немалая часть поздних областников, но ведь д о возникно­ вения марксистских организаций в Сибири областничество было «самым крупным и влиятельным общественным движением, деятели которого внесли значительный вклад как в ф °РмиРованИ€ общественного сознания сибиряков, так и в развитие науки и культуры края». И критик показывает, на­ сколько сложнее картина была в действи