Сибирские огни, 1974, №12

руководитель. Образом Вадима Колосова писатель поставил очень важную проблему наших дней — проблему нравственного по­ ведения «штатского командира». И всем ходом ’повествования И. Корнилов утверж ­ дает: быть настоящим вожаком немыслимо без чувства сопричастности к своим подчи­ ненным. Однако я должен заметить, что в повести «Одно только лето» есть пока все­ го лишь попытка к раскрытию социально­ общественных проблем нашего села. Когда пытаешься охватить повесть в целом, то невольно ловишь себя на мысли, что жизнь деревни и ее обитателей, куда приехал ра­ ботать Вадим, изображена словно бы ско­ рописью. Больше же внимания уделено ка­ мерной стороне повествования, описанию сердечной неудовлетворенности солдатских вдов, которые, при всех попытках автора изобразить их полнокровнее, выписаны не­ сколько сентиментально. Корниловские герои нетерпимы к компро­ миссам. В поисках сокровенного смысла жизни они основываются прежде всего на своем опыте, служащем им точкой опоры в деятельности. Жизненный же опыт самого писателя— тоже надежная точка опоры в его будущей литературной работе. I I I Многие из молодых прозаиков, заявив­ ших о себе в последние годы, живут на «периферии». В связи с этим хотелось бы обратить внимание на такой примечатель­ ный, на мой взгляд, фактор: «провинциалы» быстрее «столичных» литераторов самоопре­ деляются в выборе и освоении собственной темы. Этим я вовсе не хочу противопостав­ лять их друг другу (кстати, из разбирае­ мых выше беллетристов двое — А. Скалой и Р. Ребан — ныне примыкают к «столич­ ным»); но предполагаю, что тут опять-таки «повинна» биографическая сторона, то есть биографизм «провинциалов» находится в более тесном контакте с живой действи­ тельностью (больше простора для исследо­ вания жизни). Более того: мне кажется, что те прозаики, которые нынче живут в столи­ цах, зачастую обращаются к материалу, изученному ими в период «провинциализ­ ма». Разумеется, из этого замечания (а оно, понимаю, очень спорное) совсем не следует призыв к столичны^ литераторам уезжать на периферию... Среди многочисленных героев современ­ ной молодой литературы наиболее убеди­ тельными, жизненно полнокровными явля­ ются люди труда. Не те мальчики, что за ­ полняли страницы молодежной прозы нача­ ла 60-х годов (умевшие много разговари­ вать о значении трудового воспитания, но фактически не умевшие по-серьезному ра­ ботать), а подлинные труженики земли. Причем люди эти, влюбленные в свою рабо­ ту, умеют не только «вкалывать», но и глу­ боко чувствовать ритм времени; им свой­ ственно вдумчивое и напряженное ощуще­ ние результатов своей деятельности. Уважением и любовью к таким тружени­ кам проникнуты лучшие произведения мо­ лодых современных прозаиков, чьи творче­ ские дебюты накрепко связаны 'тож е с пе­ риферией и, в частности, с Сибирью (Гарий Немченко, Валентин Распутин, Юрий Сбит- нев, Геннадий Машкин, Александр Шеду- дяков и др.). Воспевание облагораживающей силы тру­ да одухотворенного, труда по призванию — в центре внимания повестей и рассказов Юрия Сбитнева. Произведения писателя носят ярко выра­ женную личностную окраску, поэтому они — лиричны по самой сути. Ю. Сбитнев при­ держивается хорошей традиции в русской литературе: писать о том, что хорошо про­ чувствовано, осмыслено, выстрадано. «Своя земля и в горсти мила» — так на­ звал писатель одну из повестей. Если под­ ходить к этому произведению с «ученым» литературоведческим анализом, то можно рассуждать о композиционной незавершен­ ности, эклектичности повести и пр. Можно даж е говорить, что сбитневские новеллы совсем не оставляют ощущения единства в своей сюжетной компоновке. Но беру на себя смелость утверждать, что новеллистические зарисовки писателя о жизни села Пешня — единое, законченное произведение, а все герои сбитневских но­ велл при их «случайных» зарисовках несут в себе очень много того, чем живут два главных персонажа повести — Филя-водя- ной и Лукьян Калиныч. Может быть, я и не прав, выделив Филю в главные герои повести «Своя земля и в горсти мила». Просто мне показалось, что образ Фили великолепно удался Ю. Сбитне- ву потому, что в нем есть много авторских «пристрастий», а точнее — в нем корень понимания народного характера. ...Почти безалаберный образ жизни у Фи­ ли: обязанность паромщика он исполняет худо, не по расписанию, с пассажирами па­ рома, коим он управляет, грубит и т. д. Но давайте поглубже заглянем «вовнутрь» Фи- лийого характера. Вспомним его состояние, когда он узнает о браконьерах, и его, пря­ мо скажем, героический поединок с ними! Что заставило «водяного» вступить в еди­ ноборство с браконьерами? Надо полагать, что не только осознание своей «пятнадцати­ летней службы при реке». В Филе заложен тот «гордый дух граж ­ данства», то понимание святости в соблю­ дении законов своего общества, которое об­ рели люди в совершенно новых условиях жизни, в наших социалистических услови­ ях. Эти же качества присущи и другим ге­ роям новелл: председателю колхоза Петру Кузьмичу, Марье Степановне и особенно «воспоминателю» при музее художника Л у­ кьяну Калинычу Куликову. Жизнь Лукьяна Калиныча — этЪ история сельского труженика за многие десятилетия нашего времени. Любовь к земле, мудрое понимание трепетных порывов ее составля­ ют для Калиныча смысл жизни. Но силою обстоятельств он оказывается оторванным от своей земли и вынужден заниматься приятным, но нелюбимым делом в музее: «Я при музее навроде как воспоминателем работаю. Конечно, у меня гут большой ин