Сибирские огни, 1974, №12

| нельзя двигаться дальше без чистого пара. При урожае в 17— 18 центнеров они уж е не юялись риска, открыто шли на некоторое сокращение посевов ради увеличения и уро­ жайности, и валового сбора зерна. Если бы все били способны к широте суждений... В век углубленного разделения труда нет-.нет да и появится узкий специалист « о теме «запретить и не допущать». На­ шлись яростные противники черного пара, видевшие нечто ужасное в самом этом названии. Столкнулся с ними Демиденко... В 69-м обстановка была тяжелая, дожди запаздывали,— рассказывал он,— а в это время как раз приехал к нам корреспондент. Спрашивает: как помогает вам управ­ ление сельского хозяйства? Я говорю: да если б оно не мешало, то было бы неплохо. Он переспросил, а я возьми да повтори. А у него вот такая ж е штука была с собой, и все мои слова записывались. Поехали в поле. Показываю: вот здесь сеяли по зяби, намолачиваем 10— 12 центне­ ров с гектара, а вот по чистому пару, тут 23 на круг, то есть в два раза больше. И на будущий год это поле лучше уродит. А кто вам не дает вводить пар ?— так и приступает с ножом к горлу этот коррес­ пондент. Как будто я виноват, когда планирование такое. Я даж е обиделся на него... Через некоторое время вдруг приходит мне пакет, а в нем моя статья. Прочитайте, мол, все ли правильно записано, и предлагают напечатать в «Правде». Тут я подумал: а чего терять? Борьба за хлеб! Ну, вышла статья в свет, и как раз в этот день был у нас проездом из Москвы сек­ ретарь обкома партии. Он-то уж е читал, а до нас еще газета не дошла... П одает он мне руку и говорит: я считаю, правильно ты ставишь вопрос и в ЦК одобряют... И тут ж е к сопровождающим: не чините никаких препятствий! Насчет пара пусть решают сами колхозники. Государству нужно больше хлеба. Не трогайте их! Тогда мы и перешли на другой севооборот и систему обработки земли взяли другую. На паровых полях мы теперь берем до 40 центнеров зерна с гектара! От тех ж е памятных вех шли к нынешней полноте и творчеству партийной жизни руководители района. Я помню иные увлечения... Становилось чуть ли не обязательным для сельского партработника иметь специальность агронома или зоотехника, другие дипломы в зачет не шли. Знал я одного неплохого секретаря райкома, ведавшего вопросами идеологии. Он любил свое дело, живую работу с людьми. Но однажды руководящий узкий специа­ лист учинил ему экзамен по свиноводству. Знаете ли вы, что такое молочность свино­ матки? Не торопитесь с ответом, он не лежит на поверхности. Лично я знаю, но в за ­ слугу себе это не ставлю. Приходилось бывать на подобных экзаменах, там и почерпнул. Так вот, на этом каверзном вопросе тогда сгорел мой знакомый. Сняли с работы. От такого потрясения он после станет порядочным журналистом. А зоотехник тот, на­ творив немало глупостей, в частности, и в свиноводстве, в конце концов докажет пол­ ную свою некомпетентность в партийной работе. И теперь, имея много свободного вре­ мени, обнаружит, что ему не о чем вспомнить, нечего передать новому поколению. Нет, я не против узких специалистов. Я люблю их слушать, когда они говорят о своем деле, которое знают глубже других. Но они становятся подчас невыносимы в ро­ ли руководителей. Им начинает казаться, что вот теперь наступила эпоха той единст­ венной сферы знания, которая им люба, в которой они сильны. Меня, дескать, и выбра­ ли на высокий пост лишь потому, что я знаток крупной белой породы свиней,— думает т а к ой д ея т ел ь .— Даешь крупно-белое свиноводство. Долой черно-пестрое! Время все больше убеждает нас в том, что партийная работа — это особая про­ фессия главнейшим признаком которой является умение не только говорить самому, но и слушать других. Широко образованный, способный расти партработник без труда постигает суть того, чем занят хлебороб, животновод или экономист! Ровно настолько, чтобы понять, каков этот человек в деле, чего можно от него ожидать и требовать. Нет Петухов вовсе не чужд сложных проблем сельского хозяйства в своем обшир­ ном - 150 тысяч гектаров пашни - сибирском районе. Появись только где-нибудь но