Сибирские огни, 1974, №12

комбайнов работают как бы вхолостую, а потери зерна только молотилкой сверх агро­ технически допустимого предела составляют около полутора миллионов пудов». Авторы, а в их числе представители комбайнового завода, предлагают свою систе­ му технического обслуживания, которая обещает «повысить на 15—20 процентов про­ изводительность комбайнов и значительно снизить потери зерна». Увы, посулы эти не столь определенны и весомы, как цифры потерь урожая. И, видно, недаром в научных кругах Сибирского отделения ВАСХНИЛ начинают высказывать идею о каких-то новых технологиях, которые придут на смену современной комбайновой уборке зерновых. В самом деле, многовековая история хлебопашества не знала иного способа взять выращенный тяжким трудом хлеб, как способ раздельной, поэтапной уборки. На пер­ вом этапе злак скашивали, вязали в снопы, дав ему дозреть, увозили с поля. На вто­ ром — обмолачивали, причем эту работу можно было растянуть надолго, не боясь зимы. Хлеб в кладях не портился. Комбайн нарушил извечный круг жатвы, но его универсальность — кажущаяся Выдав из бункера готовое зерно, которое тут ж е увозят в закрома, он оставляет на по­ ле копны соломы. То есть две трети урожая по весу. Уборка пожнивных остатков пре­ вращается в проблему. Все затраты, конечно, ложатся на себестоимость зерна. К тому ж е при многократном перетряхивании соломы теряется вся мякина — ценный корм для скота. Комбайн становится все более сложным и дорогим. А каким он должен быть, когда урожай в Сибири достигнет, скажем, 30 центнеров с гектара? При том, что кли­ мат не изменится, а на уборку по-прежнему будут отводиться считанные дни? Быть может, придет на поля новая техника, непохожая на нынешнюю. Будут всю хлебную массу увозить с поля быстро и без потерь. На гигантских зерновых фабри­ ках будут отделять зерно от соломы и половы, и весь урожай без остатка ляжет на весы государства. Д а мало ли какие новшества ожидают наше сельское хозяйство в далеком или близком будущем! Но и при самом глубоком разделении труда не может, не должна исчезнуть, распы­ литься по узким специальностям профессия хлебороба. Как любовь, как призвание, как главное дело жизни человека. Я думаю , вся суть не в универсальности какой-либо машины, а в универсализме работника поля. Сокращаясь числом своих жителей, село отбирает и готовит для буду­ щего таких универсалов, как Иван Иванович Самоличенко. Их, земледельцев-хлебо- робов п о натуре,— не так уж и много. Н о при умной технике много людей в поле не требуется. Может, тех 10— 12 процентов, которые знают, как наладить комбайн, и хватило бы будущ ему зерновому хозяйству. Потому я с некоторой грустью, но без паники смотрю на вереницу людей, уходя­ щих из деревни в город. Тут важно, чтобы навстречу быстрее шли техника с наукой. И чтобы где-нибудь в пути не разминулись эти два потока. Бараба молочная Р азъезж аю по Татарскому району, беседую с гражданами и вдруг поймал себя на том что никак не могу назвать их по месту жительства. Не татарами ж е в самом деле записывать русских людей, которые составляют абсолютное большинство населе­ ния района. А как? Татарцы? Звучит двусмысленно. Может, в духе сегодняшней моды назовем их «татарчане»? Нет, так будет еще забавнее. Вот задача... Чисто лингвистическое это затруднение дало новый импульс давнему моему инте­ ресу к истории с географией. Опять не могу удержаться от экскурса... Как пишут краеведы, на месте нынешнего города Татарска некогда существовало неботьшое поселение барабинских татар. Было там пресное озеро, ньше совсем за- росшее на не» » иаобна.» н о . . » » ,» к « е утк». Татары «н арена». «»аи. т у ш и суш ,- 10. Сибирские огни № 12.