Сибирские огни, 1974, №12

риям, что стоит пасть Ричмонду, как вся империя хлопка рухнет, не рас­ чихаться бы нам до смерти среди поднявшейся из-под обломков пыли. Он сердился, что Чикаго испортил нас, а в Маттуне мы были другие,— он сделался скучным глашатаем общих мест, ревностным служкою в храме республиканцев. Глава двадцатая Мы пристали к дебаркадеру в Кейро, и первым по трапу взошел, прихрамывая, Эдвин Рэмэдж. Когда разъяренные рабовладельцы лома­ ли наборные кассы и машины «Херальд оф Фридом», они не забыли и редактора: Рэмэдж поплатился хромотой, сломанными ребрами и шра­ мом, рассекшим густую темную бровь, скулу и щеку. Он вернул меня, Надин и Доусона в каюту и спросил не без таинственности, как сложи­ лись мои отношения с Фримонтом? — Мы расстались хорошо,— ответил я.— Но Тэдди считает Фри­ монта проигранной лошадкой. Лицо Эдвина потемнело, шрам обозначился мертвящей серостью, оливковые, живые глаза перебегали с меня на Доусона, не шутим ли мы? — Я поджидал пароход, чтобы узнать, нельзя ли поправить дело?— сказал он. — Нас ссылают не в Новую Каледонию, Рэмэдж, мы отправляемся в столицу. — Я был у Фримонта, когда прискакал Грант и просил сохранить полк Турчина в миссурийской армии. Он отдавал полк Росса и еще ка­ кой-то, а про ваш, Турчин, сказал, что один такой полк стоит бригады. Фримонт возразил, что видел полк и нашел в нем самых заурядных солдат. — Спящих, Рэмэдж,— заметил я. У — Фримонт и ответил Гранту: «Может, ваша правда, Улисс, я не ви­ дел их в сражении. Но если они таковы, пусть едут в Вашингтон, два полка — Геккера и Турчина — стоят пяти полков, которых от нас требу­ ют». Мне показалось, что вы его чем-то допекли. Я поклонился легко, шутя и молча. — Что-то вы натворили и молчите. «Этот Турчин,— сказал Фри­ монт,— plus royalistes, que le r o i l '. У него зуд поучать старших офице­ ров. Пусть вразумит Линкольна, внушит ему п ы л к у ю мысль о всеоб­ щей отмене рабства, здесь ему не с кем спорить...» — Какой превосходный, какой благородный надворный советник!— сказал я, даже не Наде, которая могла бы меня понять, а в простран­ ство, в серый туман моего раздражения. Я взялся за ручку двери,— Фримонт незаурядный человек, а его прокламация — лучшее из всего, что я читал после судебных речей Брауна. И какое горе, что в нашей республике даже и лучшие люди не терпят правды. Оставив лошадей у трактира, мы с Надин наскоро перекусили в го­ ворливой зале; от трактира отправились на вокзал, проверить Уэзерелла, все ли у него хорошо с вагонами и паровозами. Надин с полковым вра ­ чом Сэмюэлом Блейком задержалась в вагоне, куда складывали лекар­ ские припасы, я стоял у рельсов, сюда подкатил ежедневный поезд на Сандовал, Цинциннати и дальше на восток. Я засмотрелся на паровоз с большой конической трубой и саженными задними колесами, когда ме­ ня нечаянно толкнул господин в новомодной летней шапке, напоминаю­ щей военное кепи. 1 Более роялист, чем сам король (фр.)