Сибирские огни, 1974, №11

Я сам, к примеру, с ним не знап мороки. И до тех пор, пока оно неспо Тепло и свет В рождавшиеся строки, Был за свое спокоен ремесло. Но это я. Я жил своей мечтою, А вы — своей. И как тут ни крути, А поначалу сердце сиротою Почувствует себя в чужой груди. Но суть не в этом. Главное — чтоб билось И гнало, грея, стынущую кровь, Чтоб вам жилось, Дышалось И любилось, И думалось, И чувствовалось вновь! Суровым, хмурым были вы когда-то! А ныне склонность к ласковым словам! Так ни о чем тревожиться не надо, Ручаюсь я — Оно привыкнет к вам. * * * По ночам весенним, в степь уйдя далече. Жил я ощущеньем предстоящей встречи, Было не до сна. Теплый дождик сеял, травы подрастали, Далеко на север гуси улетали. Ах, весна, весна... Летними ночами озеро светилось. С черными очами девушка мне снилась. Всех милей, родней. Будучи влюбленным, не одну-то ночку Я по горным склонам шлялся в одиночку. Думая о ней. По ночам осенним — темнота густая. С клекотом и пеньем возвратилась стая В степь, в мои края. Вспыхнула зарница где-то в отдаленьи, И явилась птица в белом опереньи — Ты, судьба моя. Зимней ночью — вьюги, вьюги да бураны. Мчусь к своей подруге ка коне буланом. Как бушует кровь! Вдалеке, мигая, огонечек светит, Значит, дорогая встретит и приветит. Ах, любовь, любовь...