Сибирские огни, 1974, №10

В кабинете установилась неловкая тишина, неловкое молчание, и вот-вот эти люди начнут переглядываться между собой — что это, мол, с товарищем? Никак шоковое состояние... Надо было хоть что-то да сказать. — Как же я ребятам-то об этом заявлю? — проговорил наконец Смирнов.— Они же... — Хотите, мы с ними побеседуем, разъясним товарищам ситуа­ цию,— предложил парторг.— Скажем, что от вас, товарищи студенты, сейчас зависит многое. Вы — комсомольцы, сознательные, грамотные лю­ ди, должны понимать... Но только ведь об этом и вы сами можете ска­ зать,— неожиданно изменил он ход своих рассуждений. — Да...— подал голос молчавший до этого товарищ в кожаном пальто,— принципиальной разницы тут нет, я считаю. Сами разъясните им... А у нас есть дела поважнее,— он повернулся к председателю, и тот согласно кивнул головой, мол, да, нужно кончать с этим разговором и з а ­ няться делами поважнее... «Нет уж лучше вы, вы! — крикнуло что-то в Смирнове.— Идите и са­ ми им об этом скажите!..» Однако через минуту он устало подумал о том, что... а какая, в са­ мом деле, разница, кто скажет?.. «На поле-то их все равно мне вести. Так какая разница?..» Посидел еще с минуту, уже перестав быть центром внимания, так как председатель, глянув на часы, поспешил включить селектор, и все четверо придвинулись к столу: началась перекличка с далекими брига­ дами, отделениями и полевыми станами. Смирнов, нетвердо ступая отяжелевшими ногами, пошел прочь из кабинета. А потом поплелся по дороге, раскисшей от падающего и тут же т а ­ ющего снега, домой. Идти в клуб не хотелось, ничего ему сейчас не хоте­ лось. Хотелось только страшно, яростно и долго материться. И, с трудом волоча тяжелые сапоги, он шел вдоль улицы и бормотал грязные и злоб­ ные ругательства, каких еще ни разу в жизни не произносил. И ничто в нем, в Смирнове, не возмутилось, не содрогнулось, не встало на дыбы, наоборот, чем страшнее он матерился, тем ему становилось как бы лег­ че, легче... ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Разбросив сырую куртку на спинку кровати и стянув раскисшие са­ поги, он переоделся во все сухое и, стуча зубами, забрался под тулуп. «Не заболеть бы,— подумалось.— Уж очень что-то трясет...» Разговаривать с кем-либо из хозяев ему не хотелось, и он достал из чемоданчика журнал по металловедению и сделал вид, что читает. А когда он читал, никто из хозяев еще ни разу не прервал его, из чего Смирнов в свое время сделал вывод, что в этом доме к читающему чело­ веку относятся с почтением. И вот он смотрел на формулы и графики, а сам старался собрать, сосредоточить разбегающиеся мысли на одном — что же теперь делать? Завтра ему предстоит пойти в клуб и объявить об отсрочке, еще об од­ ной отсрочке. Еще раз уговорить студентов выйти в поле. Так, мол, и так, ребята, пришла установка... Установка?.. Чья установка? Чем руководствовались те, кто издал эту «установку» задержать людей до десятого? Чем они руководство­ вались?..