Сибирские огни, 1974, №10

шение белков, жиров, углеводов и (витаминов. Нет, это сложнейшая ме­ тагалактика, корова!.. Смоделировать практически невозможно,— думал Смирнов,— вряд ли когда-нибудь удастся...» Смотрел Смирнов на деревни, через которые проезжали, сравнивал с тем, что осталось в памяти с тех давних студенческих поездЬк, и па­ мять подсказывала ему фразу, не то вычитанную из газет, не то услы­ шанную по радио: «Неузнаваемо изменился облик современного колхоз­ ного села...» И Смирнов сопоставлял в уме то, что видел когда-то, с тем, что видел сейчас, и делал вывод, что «неузнаваемо» — это сказано, ко­ нечно, слишком, однако же изменился он, этот облик, изменился. Р а зв а ­ люх почти не стало, домики стоят основательные, все больше кирпичные, типа коттеджей с террасами. Проволоки больше, антенн. Стало быть, и радио, и свет, и телевизоры — обычное здесь дело. Да и тракторов, ком­ байнов, вообще, машин стало больше, много больше. Лесовоз-колымага незадачливого Саньки теперь, наверное, вызвал бы здесь смех... — Скоро твой «Светлый путь»,— напугал шофер задумавшегося, ушедшего в свои мысли Смирнова, и у того опять екнуло где-то под серд­ цем — как-то все будет? Он так заволновался, что вспотели ладони. Вот бы ехать да ехать, смотреть бы по сторонам и размышлять о коровах, об изменившемся облике села и не выходить бы из машины, не выходить... Однако за поворотом, из-за березового колка уже открывалось село, центральная усадьба колхоза «Светлый путь». Смирнов беспокойно з а ­ ерзал на сиденье, преждевременно сжал ручку своего чемоданчика... ГЛАВА ТРЕТЬЯ Клуб, в котором жили студенты, стоял чуть в стороне от деревни, у березовой рощи; длинное побеленное здание на фоне рыжей листвы. На крыльце, опершись локтями на деревянные перила и касаясь друг друга плечами, разговаривали парень и девушка, несколько человек си­ дели вокруг очага, сложенного из кирпичей, оттуда тянуло дымком и печеной картошкой. Никто на Смирнова не обратил особого внимания, и он с интересом оглядел само здание клуба, полянку перед окнами, цистерну на двух ав­ томобильных колесах и с передком, который был подперт березовым по­ леном. Под медным краном цистерны виднелась лужица, а на побурев­ шей осенней мураве — пятна от разжижелого мыла и сплющенный тюбик зубной пасты. В уголке между стеной клуба и крыльцом Смирнов увидел лопаты со светлыми, отполированными землей, лезвиями; сваленные в кучу кор­ зины и старые помятые ведра. Запах печеной картошки, вид этих ло­ пат, корзин и ведер немного успокоил Смирнова. «Копают, значит, кар­ тошку,— подумал он.— Обыкновенную картошку обыкновенными лопа­ тами в обыкновенные ведра и корзины»,— успокаивая себя, подумал он и поднялся на крылечко, вошел в коридор. Стены здесь были оклеены афишами старых, давно прошедших и рекламами будущих фильмов; на полу валялись матрасовки, набитые соломой, подушки, одеяла. Двое парней кривыми самодельными киями гоняли на небольшом биллиарде стальные шарики. В главном, зрительном, зале уже горели две лампочки и освещали нары, что тянулись вдоль длинных стен. На нарах лежали парни, кури­ ли, играли в истрепанные карты, один читал, рассеянно почесывая пояс­ ницу, другой, распростершись на животе, сочинял, наверное, письмо до­ мой. Пахло лежалой соломой, портянками, отсыревшей за лето штука­ туркой, табаком, но больше, гуще всего — соломой.