Сибирские огни, 1974, №10

И тут Смирнов впервые отчетливо спросил себя, куда он едет и чем ему придется заниматься, может быть, уже завтра? И его охватила но­ вая тревога, тревога от мысли — Как-то все получится?.. Ведь людьми руководить придется... Людьми руководить? Мать пресвятая богороди­ ца!.. Причем, какими-то первокурсниками, которых он в глаза не виды­ вал, не имел с ними дела. Преподает-то он третьему курсу, серьезным, уже «просеянным» ребятам. А тут — народец наверняка пестрый, толь­ ко что набранный, коллектива у них, конечно же, никакого, так, разно­ шерстная публика, толпа... Декан, правда, нахваливал, мол, хорошие ребята, справитесь вы с ними, делать нечего!.. Но это он, скорее всего, так, для успокоения... Зачем же тогда о конкурсе упомянул, на «черную справку» намекнул?.. Придется, значит, ругаться, кого-то наказывать, на кого-то кричать, командовать?.. Сроду Смирнов не любил командовать, не испытывал особого же­ лания руководить, приказывать, организовывать. Если б чувствовал в се­ бе такие качества, то уж наверное не в науку, не в металлы бы ударил­ ся, а пошел бы на производство, стал мастером, начальником участка, цеха... Смирнов настолько разволновался от этой мысли — «как-то все по­ лучится?»— что чувствовал себя так, будто ехал не в колхоз, а й в са­ мом деле в Африку охотиться на львов... Не то чтобы он вовсе не бывал в деревне, бывал, но давно, еще со школой, а потом студентом ездил вот так же на уборочную. Р а з а четы­ ре ездил. И всякий раз с ним случалось что-нибудь неприятное... Школой, помнится, ездили на лук. Сначала было даже забавно — что это, мол, за работа! Нагибайся, дергай лук и складывай в между­ рядье головками в одну сторону, пером — в другую. Однако к вечеру до того донагибались, что Смирнов почувствовал, как в спину будто бы ки­ товый ус вступил. Нагнешься — и хоть стони. Да и кисти рук стали слов­ но чужими и не хотели хватать и дергать лук за перо. А на следующий день «китовый ус» занял уже всю спину и разветвился в ноги. Пришлось Смирнову опуститься на четвереньки да так и передвигаться вдоль гря-. док, вдоль рядков. А рядкам этим не видно было конца... На третий день у Смирнова носом пошла кровь, и не у него одного: напекло голову, а к тому же все в наклон да в наклон... На первом курсе они с ребятами попали на пилораму. Огромные тя­ желые березы, пихты и сосны нужно было заваливать на тележки, стоя­ щие на узеньких рельсах, зажимать винтовыми клещами и, толкая бревно вместе с этими тележками, заводить в пилораму с несколькими, вертикально расположенными, параллельными пилами. Стучал движок, гудел привод, сыпались в яму опилки, и от опилок, от распластанного на плахи бревна приятно воняло спиртом. Один день воняло приятно, дру­ гой день воняло приятно, а на третий от этого винного запаха начала кружиться голова, на четвертый Смирнова начало тошнить как со страшного похмелья... Целый месяц работали они на этой пилораме, а он так и не смог привыкнуть к тошнотворному запаху «забродившей» древесины... А на втором курсе... Или это было уже на третьем?.. Нет, все-таки на втором. Привели их на ферму и заставили расчищать овечий загон, этакую площадку, примыкающую к скотному двору и обнесенную изго­ родью из жердей. И загон этот столько лет, видимо, не очищался, что посреди него выросла гора спрессовавшегося навоза с черными овечьи­ ми шариками. — Эверест! — под общий смех воскликнул Петя Таран (был у них в группе такой веселый парень), кивнув на овечью гору. И тоже с месяц, а то и больше, изо дня в день ковыряли вилами эту слежавшуюся, утоптанную копытами, пронизанную стеблями сена и со