Сибирские огни, 1974, №10

— прибывают в Индию. Отсюда, с гималай­ ских предгорий, и начался их легендарный путь. «В нашей экспедиции,— пишет Рерих, — мы имели в виду ознакомиться с положе­ нием памятников древностей Центральной Азии, .наблюдать современное состояние ре­ лигии, обычаев и отметить следы великого переселения народов. Эта последняя задача издавна была близка мне. Мы видим в последних находках экспедиции Козлова, в трудах профессора Ростовцева, Боровки, Макаренко, Толя и многих других огромный интерес к скифским, монгольским и готским памятникам. Сибирские древности, следы ве­ ликого переселения в Минусинске, Алтае, Урале дают необычайно богатый художест­ венно-исторический материал для всего об­ щеевропейского романеска и ранней готики». За пять лет экспедиция прошла путь в 25 тысяч километров, преодолела 35 высо­ когорных перевалов, пересекала степи и пу­ стыни. Ничто не сломило волю путешествен­ ников— ни снежные бураны, ни высота, ни палящее солнце пустынь. Экспедиция неод­ нократно подвергалась нападению воору­ женных бандитов, а то и попросту аресто­ вывалась местными правителями-самодура- ми. Так случилось на северном Тибетском нагорье Чантанг, которое, по словам Рериха, «справедливо заслужило славу самого хо­ лодного места Азии. Свирепые вихри необы­ чайно усиливают действие мороза, а разре­ женная атмосфера 15—16000 футов создает особые, необычайно тяжелые условия. Мож­ но представить себе состояние температуры, когда в палатке у доктора в закрытой фляжке замерз коньяк. ...Кончались лекар­ ства, кончалась пища. На наших глазах по­ гибал караван.» Однако научные работы не прерывались ни на один день. Исследовались ближайшие окрестности, делались зарисовки, снимались планы, пополнялись минералогические и бо­ танические коллекции. За время зимовки собрали редчайший материал о кочевниках Хор-па, говоривших на весьма архаическом наречии тибетского языка. В ближайших мо­ настырях были найдены материалы тибет­ ского добуддийско-го шаманизма. Экспеди­ ция открыла много памятников кочевого прошлого Тибета. Елена Ивановна сделала много записей о философии, этике Востока; Николай Константинович увлеченно рисовал пейзажи Тибета, вел свой дневник. Перели­ стывая его, не устаешь поражаться метко­ сти и остроте глаза путешественника, массе увиденного и записанного. И все-таки Рерих в своем дневнике остается верен археоло­ гии, увлечениям юности — жальникам, кур­ ганам, скифам, наконец,— готам. Все это, вместе со своеобразными взглядами на при­ роду и людей, и отличает Н. Рериха от Пржевальского и других исследователей. В сердце Азии Покидая весеннюю Джунгарию с ее сини­ ми снеговыми горами, хризопразовы.чи взго- риями и «давно невиданными» цветами — дикими пионами, желтыми лилиями, ириса­ ми, головками огнейно-оранжевого цвета, Рерих едет вместе со стражей из «киргизов» (местных казахов). Всадники мчатся за вол­ ками, а у него в памяти встают «те же ски­ фы, те же шапки и полукафтанья как на Кульобской вазе». И впрямь, короткие куртки наездников- казахов, такие же, как у их далеких пред­ ков, степных кочевников времени тюркско­ го каганата, подтверждают это. И погоня на конях за степной дичыо, изображенная на седлах первого тысячелетия нашей эры, по­ разительно близка к живой картине степной жизни, которую наблюдал художник-путеше­ ственник на границе китайской Джунгарии и нашего Алтая. Нечего и говорить о шап­ ках-малахаях, отороченных пушистым лись­ им мехом. Они и на самом деле точь-в-точь такие, как у геродотовых скифов. Места древних святилищ, в том числе ря­ ды вертикально поставленных столбов, как в Бретани, как в знаменитом Стонхедже, «рождают мысль о солнечном культе друи­ дов». Камни «чудских» (хотя они и не «чуд­ ские») могильников на Алтае, в свою оче­ редь, будят в нем старые увлечения готами и готской проблемой... Там, где стоят эги камни, думает ои, и прошли готы, пропитав­ шие своим влиянием всю Европу. Почему же не быть готам и в Трансгималаях, если и там на каждом шагу рассеяны сходные кучи камней и торчат из земли плиты, похо­ жие на алтайские? Мечи северных обитате­ лей Трансгималаев похожи на палаши или прямые мечи Южной России, фигурные пряжки тибетских племен напоминают на­ плечные фибулы «готов». Найдена же в местности Доринг старинная пряжка с дву­ главым орлом, подобная находкам из южно­ русских степей и Северного Кавказа. Жен­ щины Тибета носят украшенные такими же красными вставками, как и «готские», изде­ лия с альмандинами. За то же говорит, как будто, даже физический облик тибетцев, многие из которых имеют орлиные -носы, как у «палача Филиппа Второго», их лица напоминают Мольера, Д ’Артаньяна или Ф. Гальса. Увлечение готами и готской проблемой настолько сильно, что следы их неожиданно обнаруживаются даже... в ста­ ром названии столицы далай-ламы Лхасы. Все это, как кажется ему, подтверждает смелую догадку о древних переселениях на­ родов, о путях готов с востока на запад, до Черного моря и Дона. Не оттуда ли, из- за Гималаев, двигались прародители готов, «гонимые ледниками и суровыми мо­ ренами»? Конечно, это было слишком смело — вслед за Палласом считать прародиной го­ тов Внутреннюю Азию. И вообще, готы -в его глазах значили для истории Южной России и для мировой истории слишком много; го­ ты сделали для -нее гораздо -меньше, чем это­ го хотелось Рериху. Но это факт, что еще до недавнего вре­ мени мы недооценивали роль и влияние на развитие культуры и историю народов Цент­ ральной Азии индоевропейских племен. И, быть может, такой же убежденный сторон­ ник и создатель теории об европеоидных динлинах на Востоке, как Рерих —сторон-