Сибирские огни, 1974, №10

То был Игнатий Хромов. Костюмчик новенький на нем, и слева два созревших злака, а справа кумачовый бант горит, как маков цвет... — Однако... Игнатий Хромов — это франт... Но вот затихли все. И строго глядят вперед и мал, и стар. Перегорожена дорога полоской красной — это старт. А финиш он пока что где-то еще невидим и далек. Он там, где светит зрелым светом последний звонкий колосок. Жаль, не дорожкой стадиона бежать к нему... Эх, если б так!.. К трибуне, здесь сооруженной, волнуясь, сделал первый шаг Иван Петрович... Что он может сказать! Нужны ли здесь слова! Что хлеб сейчас всего дороже — понятно всем, как дважды два. Что нужен он стране — об этом известно всем не первый год. Что сроки сжаты — так по лету судил и видел весь народ. Призвать к труду! Так на работу, как в бой решающий, с утра стремятся все... Подумал Кротов и коротко сказал: — Пора! Пора, товарищи! Не речи произносить пришли сюда. Прибережем до новой встречи слова, они верней, когда подкреплены весомым делом, а дело это впереди. Пора!.. Игнатий Хромов смело вмешался: — Нет уж, погоди! Простите... То есть как же это! — И — на трибуну. — Как же так!! Я встал сегодня до рассвета... Вот брюки, значит... Вот пиджак... И вдруг — напрасно... Вдруг не надо...