Сибирские огни, 1974, №10

и запер в сейф. Навел порядок и, так сказать, проучил. И сейчас празд­ нует именины сердца. Ждет, когда он, Князев, явится с повинной, и го­ товит приказ. Картина получилась вполне правдоподобной. Движимый внезап­ ным раздражением, Князев повернулся к Афонину: — Давай-ка, Борис Иванович, пиши объяснительную. Надо и тебе когда-нибудь выговорочек схлопотать. А то привыкли сухими из воды выходить. Афонин стал хвататься то за линейку, то за транспортир, а выра­ жение сделалось, как у собаки, которая опустила голову к земле, гля- лит снизу вверх, поджав хвост, трусит отчаянно и от трусости готова укусить. — Чего это я буду писать? — забормотал Афонин. — С какой ста­ ти? Ничего я такого не сделал... — Вот за это и будешь наказан! — Ничего я не знаю. Печатка была у вас, вы мне ничего не поручали... — Сам ты не мог догадаться, что нельзя оставлять камералку не- опечатанной? — Сколько раз оставляли — и в обед, и вообще... Вы препоручи­ ли Татьяне, она заболела, печатку передала вам, при чем же тут я? Я тут ни при чем. Он торопливо сыпал слова, шлепал губой, взгляд его блуждал зслед за руками, и Князев отвернулся, чтобы не унижать себя зрели­ щем чужой слабости. — Ладно,— сказал он с неожиданной усмешкой,— Обойдусь без твоей объяснительной. Гуляй чистенький и незапятнанный. Афонина его усмешка и спокойный голос испугали еще больше, Афонии подозрительно взглянул на него, прикинул что-то в уме и сдав­ ленно спросил: — А на чье имя писать? — На чье хочешь. Хоть на господа бога. Часто моргая, Афонин достал лист бумаги, налег грудью на стол, вывел в правой верхней стороне: «Начальнику Туранской экспедиции тов. Арсентьеву Н. А.» — и задумался. Притихшие камералыцики, чье сочувствие было все-таки на сторо­ не Князева, чуточку оживились, расслабили напряженные позы. Высо- тин осторожно сказал: — Александрович, есть идея. Можно перефотографировать десять штук из оставшихся, а потом все скопом сдать Аверьяну. Он их все равно по счету принимает, на номера не смотрит. — Умница,— сказал Князев. — Светлая голова. Давай уж тогда лучше станочек соорудим — деньги печатать. Или банк ограбим — и в гайгу. — Нет, я серьезно... Князев только рукой махнул. Надо было идти доложить начальству, покаяться и смиренно ожи­ дать решения своей участи. Выговор обеспечен как пить дать. И у Ар­ сентьева против него еще один козырь появится. Но Князев продолжал сидеть и смотреть в окно, и теплилась в нем надежда, что зайдет сейчас Переверцев или еще кто-нибудь из сосе­ дей и затеет наводящий разговор, а когда все выяснится — потребует бутылку и со смехом, с подковыркой швырнет на стол пачку злосчаст­ ных этих фотографий!.. За окном по заснеженному переулку трусили мохнатые псы-водовозы, изредка человек проходил, а в конторе было тихо, в эти утренние часы всеми владело рабочее настроение, время трепа еще не настало.