Сибирские огни, 1974, №10

мане печатку... Вот это да! Ну, да ладно, ребята не могут бросить дверь иеопечатанной, возьмут печатку у соседей. Впереди были суббота и воскресенье, выходные дни. Утешать Ларису не было нужды. Князева она встретила со спокой- ной приветливостью. Лицо ее было не то бледно, не то напудрено — Князев не разобрал. Когда он разделся и стянул унты, она подала ему нагретые шлепанцы. На плите тушилось мясо. Лариса по обыкновению была в красном лыжном костюмчике и переднике, волосы перетянуты светлой лентой. Молодая образцовая хозяйка. Князев сказал: — Я знаю, какое вам царство нужно. Этакая модерновая малога­ баритная кухонька, рябенький пластик, кафель... Ну, и белоснежная га­ зовая плита, разумеется. Лариса улыбнулась, довольная тем, что старание ее замечено. — Я вам звонила сегодня, часа в четыре. Сказали, что вы в аэро­ порту... Вы их провожали? — Проводил. Наверно, уже на месте. — Как он там будет... — Как все. Вы не беспокойтесь, Лариса. С ним надежные люди. Сегодня ночь как-нибудь перебедуют в спальниках, а завтра поставят палатку, печку и будут жить не хуже нас с вами. Знаете что...— Он об­ радовался внезапной своей идее. — Недели через две, когда они пол­ ностью все оборудуют, я к ним слетаю последним рейсом. Если не бои­ тесь лететь со взрывчаткой, могу и вас прихватить. На работе как- нибудь договоритесь, чтоб отпустили. Володька будет счастлив. Лариса оживилась. — У, это было б здорово! Побывать в тайге, повидать все самой... — Конечно. Представляю, как Володька обрадуется. — А я к тому времени свитер закончу. В квартире было тепло, чисто, пахло хорошей едой. Голые окна украсились занавесками с веселым рисунком. На подоконнике в банке из-под майонеза стояла еловая ветка. Настенную полку для посуды — перегороженный пополам фанерный ящик от посылки — устилали бу­ мажные салфетки, края их свешивались и радовали глаз незатейли­ вым узором. У порога лежал накормленный, раздобревший Дюк и, по­ ложив голову на лапы, мерцающим взглядом следил за своими хозяе­ вами... — Все-таки, вы превосходная хозяйка, — признался Князев. — Я не только умею вести дом, Андрей Александрович. Я могу поддерживать беседу на разные темы. Со мной можно посмеяться, мож­ но и погрустить. Я умею слушать и сопереживать. Умею хранить тайны, даже сердечные. И выпить со мной можно. А можно просто посидеть и помолчать. Я умею не делать трагедии из пустяков, умею помнить доб­ ро, умею прощать. Умею повиноваться. Умею радоваться. Умею скры­ вать дурное настроение. И еще много чего умею. — Она подняла сто­ почку, поглядела сквозь нее на Князева.— Ку-ку, Андрей Александро­ вич.— Отпила глоток, передернула плечами и сказала изменившимся голосом: — А иногда я ничего не умею и не хочу уметь. Странное дело. Больше месяца жили под одной крышей, вели об­ щее хозяйство, каждый вечер о чем-то разговаривали, на какие-то от­ влеченные темы. И при этом, свято блюдя законы общежития, находи­ лись словно бы в разных концах цепи, а связующим звеном был третий. Но стоило ему на время выйти из игры — и полярно-разные люди рину­ лись в омут откровенности. Знаете, Лариса, что мне кажется? Я не великий знаток женской Души, да, наверно, и не существует таких. Но мне кажется, что женщи