Сибирские огни, 1974, №9

лась группа подростков. Князев купил билеты. Миновали сердитую тет- ку-контролершу, разделись, подождали, дока Тамара приведет себя в порядок, и под призывные звуки фокстрота чинно вошли в зал. Тамара сразу же схватила мужа за руку и повлекла в самую толчею. Князев прошел вдоль ряда стульев и сел в углу. Танцевали под баян. В клубе был радиоузел с магнитофоном и ра­ диолой, но музыку эту крутили редко, предпочитая те же мелодии в ис­ полнении доморощенного баяниста. Зал просторный, с большими окна­ ми и деревянными колоннами посредине. В дальнем конце буфет, где можно купить печенье, окаменелые шоколадные конфеты, терпкий брус­ ничный морс местного производства, а если хорошо попросить, то что- нибудь и покрепче, закрашенное морсом. Последний раз Князев был здесь в конце прошлой зимы, вот так же забрел случайно, в легком подпитии и с компанией, и даже, кажется, танцевал. Да , танцевал, пригласили на дамское танго, потом на вальс с хлопками, несколько раз «отхлопывали», а кто — он и лиц не запомнил. Конопатенький баянист с длинными соломенными волосами наяри­ вал, фантазировал, рвал на переходах мехи, а в общем-то играл скверно, но танцевали азартно. Разные люди здесь были: угловатые школяры и принаряженные продавщицы из райпотребсоюза, чистенькие медсест­ рички и неловкие в танцах грузчики рыбкоопа, девочки с метеостанции, работники почты, ‘пьяненький лысоватый счетовод-кассир из «Загот- нушнины», несколько представителей местной интеллигенции в лице библиотекарши, врача-фтизиатра, двух-трех учителей младших клас.сов и судебного делопроизводителя, а также речники с различных плав­ средств, экспедиционная шатия-братия и извечные их соперники по женской части — аэропортовские. В веселой этой толчее не было однообразия. Стандарты больших городов сюда еще не дошли, в пестроте причесок и нарядов чудилось что-то карнавальное: от косичек и перманента до челок и шиньонов, от ширпотребовских уродливых чеботов и жакеток с ватными плечами до наимоднейших туфелек, японского силона и мини-юбок. Тут же шевио­ товые костюмы моделей первых пятилеток и роковые «дуды» конца пя­ тидесятых годов, а в центре зала выпендривался заезжий молодой человек в немыслимой вязаной кофте и клешах со складками внизу. Но все, почти все оставили зимнюю обувь в раздевалке, и Князев прятал под стул но­ ги в рыжих собачьих унтах. Попадались знакомые, приветствовали, интересовались, почему он сидит, и уплывали, влекомые медленным водоворотом. Танцы следовали один за другим, почти без перерыва, в зале было жарко. От мелькания лиц, шарканья подошв и всхлипываний баяна Князеву сделалось нехоро­ шо, скучно и одиноко. Словно стеклянная стена возникла между ним и залом. Потянуло на свежий воздух. Он встал, поискал глазами Перевер- цевых, чтобы попрощаться. Нигде их не было видно. Он начал проби­ раться к выходу и вдруг увидел их в двух шагах от себя. Они танцева­ ли —- медленно, через такт. Тамара прильнула щекой к груди мужа, по­ ложила руки ему на плечи, а он, касаясь подбородком и губами ее во­ лос, вел бережно-бережно, и вокруг них тоже была стеклянная стена. Переверцевы праздновали свое примирение. Князев быстро оделся и вышел, с облегчением вдыхая морозный воздух. Было не более одиннадцати, но поселок уже спал, лишь кое-где светились окна да редкие лампочки на столбах отмечали главную ули­ цу. Домой не хотелось, дома никто не ждал. Он неторопливо шагал по пустынной укатанной дороге, следя, как по мере приближения к улич­ ным фонарям тень его то удлинялась, то укорачивалась, то двоилась. Дом, где он жил, стоял на окраине, на самом берегу Енисея. С каж ­ дым паводком береговой обрыв приближался, но Князев высчитал, что