Сибирские огни, 1974, №9

родителям девочки калым — и все, пьют сваты араку и ждут, когда т-одрастут ребята. Впрочем, у Монкуша нету отца... Среди множества авезд на «ебе Я>рче горит звезда одна. В мире безбрежном девушка одна — Не моя ли она судьба?.. Да, но вообще-то Кымыс уже совсем не так на него смотрит, как смотрела прежде. Ему часто теперь удивительно тепло становилось под ее взглядом... Когда он поравнялся с калиткой во двор тетушки Эштен, завертел­ ся вьюгой. В доме горел свет, Кымыс откуда-то поздно вернулась, за занавеской шевелились тени. Добежав по дорожке до двери, он повернул назад. Но на улице не было никого, ни один глаз за ним не следил. И Монкуш решился, снова вернулся, быстро стукнул, еще оглянулся и, распахнув двери, ввалился в дом. Кымыс и ее бабушка удивленно глядели — они, видно, собирались ужинать. Тетушка Эштен первая пришла в себя, понимающе усмехну­ лась: — Не собака ли за тобой гналась, Монкуш? — и перевела хитро­ ватый взгляд на Кымыс.— Кажется, у нас нет злой собаки. Монкуш, стоявший у порога, ляпнул: — Как, разве у вас нет собаки? Его глаза приклеились к Кымыс: черные блестящие волосы ее бы­ ли распущены, свешивались за спинкою стула чуть ли не до полу, ми­ лые черные глаза словно ждали от него чего-то — так распахнулись, и вся Кымыс была не Кымыс, а картина, виденная где-то Монкушем. И вдруг она припала головой на стол, и девичьи чуть округлые плечи затряслись от смеха. — Ты что же не садишься, Монкуш, уж не надел ли деревянные брюки? — тетушка Эштен зашаркала кисами к шкафу. А Кымыс так же неожиданно перестала смеяться и просто сказала, вздохнув: — Что это ты, Монкуш, будто никогда не бывал у нас, о какой со­ баке ты говоришь? Давай с нами ужинать. — А мне сказали, что вы купили злую собаку,— подмигнул ей Мон­ куш и сел на придвинутый стул. Ставя перед ним суп, Эштен спросила: — Где это слыхано, чтобы собаками торговали? — Не только собаками! Я видел в городе, как одна полную корзи­ ну котят принесла и стала продавать, словно в корзине не котята, а яб­ локи. Кымыс так и прыснула, а тетушка Эштен подняла брови: — Впрочем, чему удивляться, в городских лавках, все, кроме глаз, купить можно. — Ну, что вы, бабушка, будто не знаете Монкуша? Он же смеет­ ся.— Кымыс повела на него глазами с ласковой усмешкой, и он улыб* нулся ей, чувствуя, что ему хорошо. Может быть, и ей хорошо было си­ деть вот так рядом с ним, есть суп и случайно задевать его локтем. И ему хотелось долго-долго сидеть так, слушать ее звонкий искрен­ ний смех, видеть чуть припухлые губы, готовые сказать что-нибудь смешное или дерзкое, смотреть в ее быстрые, смешливые и ласковые глаза. «А что, если написать ей? — пришла ему сумасшедшая мысль,— Взять и отправить письмо из Онгудая. Как ни говори, письмо будет с печатью, она не сразу поймет, от кого»... — Ты что замолк? — ему показалось, что глаза у нее печальные. — Да так.