Сибирские огни, 1974, №9

Не хочу я ничего, карган-эне, меня так накормили сегодня! —■ Только чаю. Только чаю! Что-то мне нехорошо,— сказала Кымыс уста­ ло и почти упала к костру... 7 Яманай спускалась в деревню через урочище Согодек. Она любила это местечко, может, потому, что слишком многое, давнее, связано у нее с ним. Когда-то, еще совсем молодой и отчаянной — а она была отча­ янная! она забралась сюда со своим трактором, разворачивая тропу, снося обочины, поросшие травою, валя придорожный кустарник, и вспорола долину лемехами, словно барана, вывернула верхний пло­ дородный пласт, заставила землю принять зерно, чтобы возвратила по­ том сторицей алтайцам. И сколько после того было долин, сколько гек­ таров целины подняла она, но эта — эта словно на всю жизнь стала свидетельницей ее первой любви. С тех пор много раз колосилась на поле пшеница, белели, сухо шурша на ветру, овсы, а теперь вон по пояс вымахали кормовые травы, ходили волнами, словно сизое море. И плыли по нему корабли, волнуя знакомым урчанием — кто-то из куулгинских механизаторов докаши­ вал последнее. Яманай слезла с лошади — то ли непросто ездить верхом, когда женщине под пятьдесят, то ли жарко стало в шубейке,— выбралась по­ утру, забоялась простудиться, то ли захотелось узнать, кто это косит в ее долине. тт-г г0дЛН И3 тРактоРов по внешнему кругу подходил к ней. Она узнала ДТ-54 Монкуша и его самого и помахала. Поравнявшись, Монкуш остановился, поздоровался (ох, и уважа ­ ли ее механизаторы, а ведь не первое уже поколение!) и выскочил. Присели, заговорили, в это время подплыл второй, и маленький, сбитый, как колобок, Байрам тоже побежал к ней, разбрасывая сапо­ гами траву. Дух стоял нестерпимый, пьяный, мешаясь с дымом, он наполнял Яманай особым весельем. Она рассказала, как были у нее Эрден с мо­ лодой женой, как вспоминали «Черную силу», как понравилась ей сно­ ха Монкуша — видать, любит ее Эрден, а она уважает его все равно как алтайка. — Чуешь, Байрам, почему сейчас, когда мы заканчиваем покос, прибыла к нам знаменитая Яманай, без имени которой не обходится ни один доклад в районе? — с важностью, равной важности деда Аба, про­ говорил Монкуш, лукаво щуря черные, масленые глаза. В веселые минуты морщинки на темном скуластом лице Яманай начинали странно резвиться. А если собиралась сказать нечто важное, то у самого рта подрагивали какие-то жилки. Несчетные морщины Яманай побежали, побежали вокруг узеньких глаз. Да, да, Монкуш, Яманай из рода теелес приехала проверить, как вы справляетесь без нее с полем. — О, это я еще вчера предвидел! — надувшись, сказал Монкуш.— Для начала попросим у вас самосада, выкурим трубочку, а потом са­ дитесь на мой ДТ — покажите пример молодым. Они с Байрамом рассмеялись. Рассмеялась и Яманай. — А что,— отвечала она задорно, доставая табак и трубку и уго­ щая ребят,— можно и показать. Я вот спускаюсь в деревню, чтобы по­ дать заявление в правительство — не пустят ли меня в космос? А трактор — что, трактор — дело привычное...