Сибирские огни, 1974, №9

— Познакомься, Фатима, это наш Монкуш. Вижу, что это наш Монкуш, — карие большие глаза ее смеялись. — Проходи, Монкуш, садись вот здесь, со мной и Эрденом. Ах, Эрден, д да он у нас просто красавец, я и представить не могла, какой у него му- жественный вид! Монкуш под ее взглядом только плечами покачивал, того и гляди повернет назад. в — Ты что это? — прикрикнула Тари. — Уж не брата ли старшего застеснялся? Садись, не чужие они. Монкуш сел и тут же уткнулся в тарелку с супом. Кругом заговорили о том, как бы радовалась сейчас Мекечи, к мать этих братьев, если бы только была жива. А какая она была добрая’ 1 безответная. А как долго и безуспешно ждала мужа с фронта. А как не- утешно было горе ее, когда... Впрочем, жизнь есть жизнь, и если препод­ несет невзначай цветок, радуйся, приколи к волосам... Заметив, что Эрден нахмурился, тетушка Эштен весело затряслась 1 всем телом: — Время, время — конь необузданный! Были и мы молодыми, да состарились. И детям нашим не ходить пешком, и под ними гарцует ино­ ходец быстроногий!.. Вот и Монкуша скоро женим! А, Монкуш? 3 — Мы ему привезли костюм к свадьбе, — сообщила Фатима, по­ смеиваясь. т Тари так и расцвела: По нашему обычаю он приходится тебе сыном, ты его и должна женить. — Да костюмов у него хватает,— вставил дед Аба,— а вот найдет- ся ли добрая невестка нам? — А мне сорока-белобока на хвосте принесла, что в Куулгы немало красавиц. — Фатима искоса взглянула на мужа. — Это я рассказывал ей про вашу Кымыс, тетушка Эштен, — вме­ шался Эрден. — Как приехала она в прошлом году из фельдшерского училища, я не узнал: хорошенькая, смелая, веселая! Да где она? Кто видел Кымыс? — Она к нам в аил не заглядывает, — неожиданно напустил на себя важность дед Аба.— Молодежь нынче не очень уважает старших, не нравится ей, видишь ли, когда я предсказываю что-нибудь или что-ни- будь внушаю. ; — Ах, Аба, вы так неприветливы с девочкой, — поджала губы те- тушка Эштен.— Она уже отступилась от вас. А между прочим, она тоже людям много помогает. — Ну что вы, тетушка Эштен, — громко сказал вдруг Монкуш, баг­ ровый от усталости, еды и араки, — один только наш дед Аба знает в человеке каждую косточку, где и как она расположена, а современная молодежь, какой-то там фельдшер, и понятия о том не имеет. — А может быть, ты знаешь? — нахмурился Аба. — А мне это ни к чему. Вы знаете косточки моего трактора? Старик закипятился: — Твой трактор не боги сотворили, он же... он же... это железо! — А я вот все «косточки» его знаю! — Журавль — птица болотная, как расхвастается, так и сядет на лиственницу. — Хватит, хватит, Монкуш, стыдись спорить с дедом! Но Монкуша уже понесло. Поглядывая на брата, словно призывая его в соучастники их детской игры, кося черным сметливым глазом на невестку, приглашая ее полюбоваться их дедом, он закачал головой: все, конечно, зависит от бога, от батюшки нашего Алтай-кудая. А ведь бог за деда еще и покарать может. Покарает он, конечно, и русских, при-