Сибирские огни, 1974, №9

ВЕСЕЛЫЕ ПГПНЫШ Эдуард Дворкин П О Д О Н О К О нет, Уильям фон Краузе, сотрудник посольства одной западной державы, от­ нюдь не случайно подсел в ресторане к немолодому обрюзгшему человеку в мятом костюме. Краузе уже давно наблюдал за ним и знал: человек с мутными глазами напро- тив Алексей Игуанов. Работает в крупном НИИ. Морально неустойчив — пьянки, женщины, карты... Игуанов довольно легко пошел на знакомство с иностранцем. Начались кутежи... Игуанов без счета брал в долг — Краузе охотно давал. Игуанов компрометировал себя легкомысленными связями — Краузе фотографировал. Игуа­ нов допускал непродуманные высказывания — Краузе записывал на портативный маг­ нитофон. Прошло полгода. До полного падения Игуанову оставался один шаг. И вот однажды поздно ночью Краузе пришел к Игуанову и вывалил перед ним ко­ пии всех долговых расписок. Продемонстрировал все компрометирующие фотогра­ фии. Дал прослушать все непродуманные высказывания. Потом обронил, что все это он забудет, порвет, сожжет, если Игуанов... одним словом, напишет ему, чем он занимался в своем НИИ. На Игуанова было страшно смотреть. Он отказывался, плакал, бил себя в грудь, но Краузе, матерый шпион, опытный ловец человеческих душ, знал — птичка в клетке. И действительно, через час Игуанов, весь обмякший, похожий на матрац без пру­ жин, сдался. ( Краузе дал ему несколько листов бумаги и, предчувствуя повышение по службе, вышел в ванную комнату, где с наслаждением принял душ. Когда он вернулся, Игуанов спал, уронив голову на бумагу. Брезгливо, двумя пальцами отодвинув голову Игуанова, Краузе вытащил листки. Исписанным оказался только один. Краузе медленно поднес его к глазам и прочел: «Десять лет работая в НИИ, я занимался, в основном, следующими видами работ: 1. Работа в подшефном колхозе (овощебазе). Прополка, уборка, погрузка ово­ щей. Оборудование: тесак, рукавицы. 2. Работа на стройке. Уборка мусора. Оборудование: метла, сово - 3. Уборка снега с улиц. Оборудование: лопата. Николай Проскурин «БОЙ» ПОСЛЕ ПОБЕДЫ Залп! — прохрипел капитан Усенко — и сухие хлопки, словно эхо, размножили это короткое, как удар бича, приказание. Внезапно наступила тишина. Такая тишина, когда собственное дыхание разрывает перепонки ревом авиационного мотора. В деревянном ящике тускло, как снарядные гильзы, поблескивали бутылки с горючей смесью.