Сибирские огни, 1974, №9

институте, но уже тогда не испытывал ни­ какого профессионального трепета перед ними. Он знал, как бурно развивается оте­ чественное станкостроение. В том числе и в Сибири. У него и тема диплома была — «Электро­ привод продольно-строгального станка заво ­ да имени Ефремова». А защитив диплом, комсомолец Тув сюда же, на новосибирский 1«Тяжстанкогидропресс», и приехал, чтобы остаться здесь навсегда. В его трудовой книжке одна запись: принят на работу в 1950 году... Тогда электроприводом занималось не шестьдесят специалистов, а четверо. Тув стал пятым. Немного? Увы, немного даж е по тогдашним масштабам производства. Впрочем, именно в тб дни вызрела и укре­ пилась идея, которая, в конечном счете, определила инженерную судьбу Тува и при­ вела его к Государственной премии страны. Более двадцати лет назад лучшие специа­ листы завода сделали то, чем вправе гор­ диться и сегодня. Они критически осмысли­ ли опыт, накопленный мировым станко­ строением. Они изучили и оценили конструк­ ции лучших зарубежных фирм и, в первую очередь, таких, как «Шисс» и «Инноченти», и не подпали под власть устоявшихся авто­ ритетов, а пошли своим путем. Сибиряки пробились на мировой рынок потому, что конструкции проектируемых ими машин вбирали в себя не только достижения дру­ гих — в них закладывались собственные идеи. Идеи оригинальные. А теперь предположим, что вы сели в «Москвич» и по великолепной автомагистра­ ли покатили к друзьям в соседний город. Настроение у вас прекрасное. По дороге вас ничто не задерживает: вы не томитесь у светофоров и не ждете у шлагбаума, по­ ка проедет встречный-поперечный поезд. На автомагистрали, по которой вы двигаетесь с удовольствием и с ветерком, все дорож ­ ные развязки таковы, что позволяют к аж ­ дому потоку машин нестись в нужном на­ правлении без остановок. Вот и сибиряки впервые в мировой прак­ тике выпустили станок, позволяющий меха­ низмам двигаться одновременно, но незави­ симо друг от друга. Это как раз и обеспечи­ вали раздельные приводы подач и широко регулируемый по скорости электропривод постоянного тока. Раньше уникальная ма­ шина имела не пять, а -один двигатель. Он работал без передышки, на износ. Надо пе­ реехать на очередную координату, то есть встать в новое положение — без него не обойтись. Надо вести расточку детали — опять гудит тот ж е самый двигатель. Ме­ ханизмы станка запускались в унылой и утомительной последовательности: сначала один, потом другой, потом третий... Но не­ ужели их так много? Много. У расточного станка их по край­ ней мере раз в пять больше, чем у токар­ ного. Управление ими раньше было выне­ сено на лицевую часть станка, расстоя­ ние от места управления до места обра­ ботки детали равнялось нескольким метрам. Расточник, конечно, находил выход. Но какой? Он либо ставил помощ­ ника к многочисленным рукояткам управ­ ления, а сам наблюдал за процессом обра­ ботки и подавал команды своему подчинен­ ному, либо выбирал заведомо заниженные режимы резания, чтобы только не загнать огромную деталь в брак и не поломать ин­ струмент. При новой конструкции отдельные само- движущиеся узлы станка связывались не многометровыми валами или ходовыми вин­ тами, а проводами. Валы и винты исчезли вместе с рукоятками переключений. Огром­ ный станок, оснащенный многочисленными электродвигателями, впервые управлялся кнопками, с подвесного пульта. Позднее конструкторы острили, что подвесной пульт был для них как рождение первого ребенка — с него начиналась зрелость. Новое управление в корне отличалось от старого. Без регулируемых приводов по-' стоянного тока нельзя было в широких пре­ делах менять режимы резания — скорость и величину подачи, — не останавливая стан­ ка. Сейчас — можно. Нигде столь остро, даж е ожесточенно не сталкивалось новаторство с инерцией тради­ ционного мышления, как при обсуждении и проработке вопросов управления. Точки зре­ ния высказывались с такой запальчивостью и аргументированностью, что вначале завод выпускал расточные станки с двойным управлением —и со стационарным, и с под­ весным пультом. В расчете и на сторонников, и на противников. Но рабочий класс, ме­ таллисты быстро оценили преимущества но­ вой конструкции. Стационарным управлени­ ем практически никто не пользовался. Таким образом в технике был сделан но­ вый шаг, не уступающий по значимости иному открытию. Немногие поначалу зам е­ тили и оценили его. А тут еще вскоре умер Николай Генрихович Теве, который, как конструктор, сделал для завода в то время едва ли не больше, чем все остальные. Его идеи долго еще питали учеников, которым он по три раза на день повторял: — У инженера логарифмическая линейка должна дымиться от постоянного употреб­ ления. Вспоминаю, как мрачный, растерянный, еще очень молодой Тув приколачивал в ко­ ридоре заводоуправления некролог о смер­ ти Тевса, написанный строгим чертежным шрифтом, а потом на все вопросы Алек­ сандр Михайлович, запинаясь, отвечал одно и то же: — Это был большой конструктор... Это был большой конструктор... Понятно, что мистер Паасакиви всего этого не знал. Его вряд ли интересовала история сибирского станкостроения. Ему было важно купить для своей фирмы на­ дежную машину, которая бы работала не хуж е, чем выпущенные «Шиссом» и «Инно­ ченти». Он был любезен с приехавшим в Финляндию коммунистом из Новосибирска, но не настолько, чтобы не напомнить ему о контракте. Впрочем, он зря старался. Тув и без него ничего не забывал. 9. Сибирские огни № 9.