Сибирские огни, 1974, №9

— Не надо быть таким злопамятным, Николай Васильевич. Зачем старое ворошить? Жизнь идет вперед. Выговором больше, выговором меньше — от этого Болотное не перестанет существовать. — Болотное, может быть, и останется, а вот за вас поручиться не могу. — Избавиться от меня хотите? — Да, если будете упорствовать в своем волюнтаризме. — Не будь моего, как вы говорите, волюнтаризма — не было бы Болотного. — Было бы годом позже, только и всего. — Ого! Целый год! Никель — стратегическое сырье. — Не надо,— поморщился Арсентьев.— Я вас насквозь вижу. Дви­ гали вами не государственные интересы, а собственное честолюбие. — А вы мне палки в колеса совали в государственных интересах? У Арсентьева задрожали щеки: — Вы мальчишка и наглец! В таком тоне я разговаривать с вами не желаю! Князев встал, пожал плечами — дескать, как хотите,— и направился к выходу. Арсентьева он раздразнил намеренно и сейчас был удовлетво­ рен: хоть так на тебе высплюсь. В дверях Князев обернулся и, поймав возмущенный взгляд Арсентьева, спросил: — Так подпишете Матусевичу вызов? — Подпишу, подпишу,— пообещал Арсентьев.— Очень он здесь бу­ дет кстати, ваш Матусевич. Похоже, что Николай Васильевич действительно не собирался за ­ крывать «дело о партизанщине». Сидя над картой, Князев часто и с неудовольствием думал о том, что его геология — самая, пожалуй, приблизительная из наук. Дай оди­ наковый фактматериал двум разным геологам — и они построят разные карты, принципиально разные. Это как два художника, которые распо­ ложились со своими этюдниками рядом и пишут один и тот же пейзаж, но по-разному его видят. И дело не только в системе взглядов. Простей­ шую вещь — контакт двух горизонтальных пластов — и тот никогда не покажешь на карте так, как его провела природа. Что уж говорить о тол­ щах, смятых и нарушенных сотнями крупных, мелких и мельчайших сбросов, сдвигов, надвигов и взбросов. Если бы слои земные перемеща­ лись в натуре так, как рисует их отважная рука геолога,— какие катак­ лизмы ежеминутно потрясали бы нашу планету! Но ничего не поделаешь. Никакими интегралами не выразить при­ чудливейшие конфигурации подземных структур, никто не скажет, как поведет себя руда или порода в десяти сантиметрах от скважины. Пред­ полагается, что она будет такой же, как в столбике керна. По десяти квадратным сантиметрам судишь о площади в десять километров. Закон аналогии, интерполяция, экстраполяция... И чутье. Удовлетворив первый голод, Князев свернул карту и засунул в тесе­ мочные петли сбоку от стола. Пусть полежит. Построены самые бесспор­ ные участки, но их мало. По основной площади еще ни анализов, ни шлифов, ни данных опробования. Пока что надо было писать общие главы. Тем и хороша камералка, что можно разнообразить занятия. Не пошла карта — садись за микро­ скоп. Устали глаза — занимайся пересчетом химанализов. Надоело — пиши главы. Иногда Князев спрашивал себя: смог бы он круглый год и год за го­ дом заниматься одним и тем же,— скажем, работать бухгалтером или во­ зить пассажиров по одному и тому же маршруту, или стоять за прилав