Сибирские огни, 1974, №8

Семен Данилов якут , сын ЯКУТА В паспорте у меня значится год рождения — 1917. Однако установить это обстоятельство было не так-то просто. По­ ка я был мал, точные данные о моем появлении на свет никого особен­ но не волновали. Когда же пришло время заняться этим, родители мои стали думать трудную думу, перебирая различные события, рассуж­ дали: — Так, так... Родился он через десять лет после того, как была страшная засуха. Значит, за год до большой воды. Весна тогда затя­ нулась и наша беломордая корова пала... — Но что говорится в метрике? — Какая там метрика... Когда мальчику было три года, его кре­ стил заезжий поп. А откуда поп взялся и куда исчез, неизвестно. Если поразмыслить и сопоставить все эти «годы засухи» с «года^- ми небывалого снега», то по всему выходит, что это был тот памятный год, когда — как у нас говорят — «белого царя скинули с золотого престола». С гордостью думаю я о том, что родился вместе с Октябрем, что я ровесник Октября. Из своих дошкольных лет помню прежде всего речку Сиинэ, на берегах которой родился. Как сейчас вижу у реки нашу махонькую юрту зимой, над ней громадные лиственницы. В юрте помирает моя старая бабушка. Единственное ее утешение на смертном одре — такая же старая, как она, обожженная трубка. Слабой рукой бабушка набивает трубку измельченной тополиной ко­ рой и посылает меня к камельку — прикурить. Четырехлетний парниш­ ка, старательно зажав в зубах мундштук трубки, я хватаю угли пря­ мо из огня, жар обдает мне лицо. Разжигая трубку, я что есть сил тя­ ну в себя едкий дым, и это ужасно раздражает больную бабушку. — Давай, давай скорей сюда, что ли... Вишь, как высасывает... Ничего не осталось,— ворчит она. Еще из детства возникают какие-то смутные образы, воспомина­ ния о сказках — то веселых, то страшных, их рассказывала бабушка, рассказывали и заезжие гости, бродячие сказочники. Первой всерьез осознанной историей был для меня бабушкин рас­ сказ, как один озорник, примерно мой сверстник (имя ему было Мэник Мэнигийээн, что дословно значит Шалун-Шалунишка), однажды под­ нял сам себя за уши и легко перебросил с одного берега реки на дру­ гой. Хорошо помню, как отправился на берег нашей речушки и стал что есть сил дергать себя за уши, пока они не опухли. В другой раз, подражая знаменитому в наших краях шаману Келеня, я стал бодать головой горящую печку, спалил себе волосы.