Сибирские огни, 1974, №8

Налегал на пилу я всей силой, Рвал за ручку ее на себя. А отец мой, особой заботой Озабочен средь прочих забот, Говорил: — Ты пили, брат, с охотой, И работа в охотку пойдет. Не противься пиле, словно споря, А доверься движенью ее... И в руках его ровно и споро Шло в распиле пилы острие. Все усы его были в опиле, На колени струился опил... Сколько бревен тех мы распилили. Сколько я без него распилил! Стал я старше теперь и ученей. Сам учу. Но, бывает, порой Вдруг услышу пилы истонченный Звук, летящий над волглой корой,— И увижу, как пилим мы бревна, И отец, опершись о бревно, Говорит: — Дело делай любовно, И любовью ответит оно! ЕЩЕ ОБ ОТЦЕ Уж был он седеющим, даже седым, И все же, по собственной воле, Детей приучал — одного за другим — Не столько к хозяйству, сколь к школе. И матери в час, как устанет она, Внушал он: — Ведь в самом-то деле Советская власть для того и дана, Чтоб дети хотя бы прозрели... И чтобы нас к свету тянуть, шестерых — Уж тут не до плюшек-ватрушек! — Не знал он ни отдыха, ни выходных. Ни праздников и ни пирушек. Бывало, с работы усталый придет. Усталый, а все ж не без шутки: — Кто первый в ученье, того и черед — Показывай ваши обутки... Приткнется к окошку, покуда, спеша. Мать варит похлебку на ужин.