Сибирские огни, 1974, №8

сыпала на улицу. Кошевки, розвальни, обло­ женные цветными половиками и коврами, запрягались с утра и парами, и тройками. К атались дотемна, двигаясь навстречу друг другу. Песни и виЗг пьяных, рж ание лош а­ дей сливались в сплошной гул. Самогонку «е жалели... Зимой большая русская печь не согрева­ ла избы, топили печку, сделанную из про­ стых листов ж елеза. Пока топили эту печку, было тепло, к утру же, в сильные морозы, изба так остывала, что изо рта шел пар. Выручали полати, там, под потолком, было теплее. М ама спала на печке, старшие се­ стры—на кровати, а хозяйка с детьми и я с Верой—на полатях. До нас дошли слухи, что в городе д л я беженцев Совдеп выдает то­ вары. Я, мать и еще одна беженка отправи­ лись в уездный город Бийск. До станции Больш ая Речка шли пешком, а там стар­ шие купили билеты, а я — зайцем. Вагон четвертого класса набит солдатами, возвра­ щающимися с войны. Я д аж е пустился в спор: почему солдаты побросали оружие и не освободили от пруссаков мою родину? Кто-то из солдат назвал меня щенком и при­ грозил выбросить из вагона. В городе остановились мы в одной из харчевен у сенного базара. Совдеп разы ска­ ли, попали к какому-то начальнику средних лет. Встретил он нас ласково и послал на оклад с запиской. На складе в бывшем м а­ газине на полках леж али кипы цветастого ситца, вероятно, конфискованного у торгов­ цев. Нам отмерили по пять аршин китайской фанзы (материя, напоминающ ая шелк почти белого цвета). С этим подарком мы и вер­ нулись домой. Всю весну я работал с Прасковьей И ва­ новной в поле. П ахал, боронил... Ее земель­ ный надел находился верстах в трех от де­ ревни. Н адел прорезан довольно глубоким логом, по склонам которого росли, и доволь­ но густо, береза, осина, кустарники. Л ес — средневозрастный — рубили на дрова. Дно лога и склоны покрывались густой травой. На моей родине женщины- не держ али в ру­ ках косу. В Сибири наоборот: траву женщи­ ны косили наравне с мужиками. Стояла хорош ая солнечная погода, и мы с хозяйкой удачно справились с сенокосом. Сгребать и копнить сено помогали сестры. Поденно нанимались к разным хозяевам жать пшеницу и овес, вязать снопы, если хлеба косили крюком или ж аткам и — моло­ тить хлеб. На работу ходили я и сестры, реже мать. Нам часто платили натурой. Я больше двух недель работал у Киселева — мужика зажиточного, по прозвищу Хруль- ков. Хозяин был набожный. В церкви он под­ певал дьячку. Небольшого роста, толстый, рано облысевший, он напоминал мне откор­ мленного кабана. Голос у него пискля­ вый, глаза карие, юркие. Мы с ним часто спорили о боге. Я лучше его знал закон бо­ жий, евангелие. Было забавно, как мой хо­ зяин, не находя аргументов против моих д о­ водов, начинал сердиться. Ж ена его была Добрейшая женщина. В поле она варила вкусный обед, старалась подложить мне лишний кусочек мяса и говорила мужу: — Старый, а споришь с мальчиком! 10. Сибирские огни № 8. В июне поползли слухи, что в городе про­ изошел переворот и Совдеп разогнан. В д е­ ревне Советская власть еще не успела сформироваться, и главой, как и прежде, оставался староста. Главную роль в селе продолж ал играть поп; им был Миронов Григорий, средних лет, довольно красивый. Д еревянная церковь стояла в центре села, но не на главной улице, а в стороне, у боль­ шой березовой рощи. Метрах в ста — кре­ стовый дом под зеленой железной крышей, здесь жил поп, а еще несколько дальш е — сельское кладбище, заросшее березняком. И кладбище, и роща у церкви были вместо из­ городи окопаны канавой. У попа — большая семья: три сына, старшему лет десять, и три дочки, старш ая училась в Бийске в ж ен­ ской гимназии. Ее звали Марусей. Воцарение Колчака на сибирском троне прошло в первое время малозаметно. Толь­ ко в церкви поп, величая его сиятельством, ж елал здоровья, а дьячок пел «Многие ле­ та». Двое из села поступили на служ бу в колчаковскую милицию, один был из беж ен­ цев. Потом началась мобилизация крестьян в колчаковскую армию. Поползли слухи о расстрелах красных в окрестных деревнях. К попу начал заезж ать начальник уездной милиции некто фон Мейер, каж ется, из при­ балтийских баронов, начальник районной милиции, устраивались попойки. Самогон лился рекой. Ж д али арестов и в Новоелов- ,ке, но потом говорили, будто поп доказал Мейеру, что в его приходе нет красных. А они были под носом. В июле-августе в Новоеловке оказался член Барнаульского Совдепа Ярков Михаил Александрович, слесарь Бобровского затона. В начале чехословацкого м ятеж а Ярков был назначен командиром отряда Красной гвардии, сформированного из рабочих вод­ ного транспорта и защищавшего от б'елых город Камень-на-Оби. После того, как отряд был разгромлен, Яркову пришлось скрыться. 0,н нанялся молотобойцем к кузнецу В авиле в селе Новоеловке. Через своего родствен­ ника Алексея Л обанова, жившего в селе Рассказихе, Яркову удалось установить связь с уцелевшими коммунистами, в том числе и в Барнауле. Зиму 1918-19 гг. Ярков прожил в Р асск а­ зихе, а весной 1919 года вернулся в Ново- еловку. Об этом, как и о многом другом, связанном с пребыванием Яркова в Н ово­ еловке, я узнал значительно позже. С конца лета 1918 года я нанялся в бат­ раки к Зубановым. Работы было много, за ­ канчивалась уборка урож ая, копали кар­ тошку, жили на полевом стане. Хозяйка — женщина ровная, спокойная. Сам Зубанов человек сухой, молчаливый. В начале зимы часто ездили за кормом: соломой и сеном. Приходилось вставать рано, давать корм и поить скотину, таскать дрова. Работать по­ денщиком куда легче. О тработал часов две- надцать-четырнадцать и свободен, а тут привязан к хозяину круглы е сутки. Хозя­ ин всегда найдет работу. Пока я батрачил у Зубановых, Прасковью И вановну постигло страшное горе: из-за печной трубы в только что вытащенный из печи большой чугун с кипятком упал сы