Сибирские огни, 1974, №8

'J Крупный мохнатый шмель, обсыпанный золотистой цветочной пыль­ цой, то сердито гудел, то умолкал, силясь выкарабкаться из-под стебель­ ков травы в валке — увлекся сбором нектара и не заметил, как срезало травинку, на которой он сидел. Оказавшись, наконец, на свободе, шмель расправил крылышки и низко, тяжело полетел над лугом. У нечаянно задетого косой лугового муравейника суетились муравьи. Свежий срез обнажил ходы и кладовые, где лежали белые продолгова­ тые личинки. В панике муравьи не знали, за что хвататься, бегали взад и вперед, натыкались друг на друга и недоуменно шевелили усиками- антеннами. — А в-третьих...— вывел Васю из раздумья Петух. ' — Как, еще и «в-третьих» есть? — поднял на него голубые, удивлен­ ные глаза мальчик. — Безусловно. — И что же «в-третьих»? — А в-третьих, тебе хотелось бы узнать, почему я кошу траву. — Да ,— признался Вася. — Ну, это уж совсем просто объяснить. История была, значит, такая... — Я, кажется, припоминаю эту историю! — радостно воскликнул Вася.—Мне ее в глубоком детстве папа рассказывал. У Зайца была из­ бушка лубяная, а у Лисы ледяная. Пришла весна, у Лисы избушка растаяла, попросилась она к Зайцу да и выгнала его. — Совершенно правильно,— сказал Петух. — И Зайцу помог Петух, который шел с косой на плече. — Вот видишь — с косой на плече! А для чего мне нужна коса? Для того, чтобы косить траву. — Теперь все понятно,— сказал Вася. Вдалеке послышалось урчание автомашины, донеслось несколько громких выхлопов. — Опять это Авто-мото-вело-фото балуется,— между прочим заме­ тил Петух, когда все умолкло.— Его почерк... — Кто балуется? — переспросил Вася, привстав. Звук работающего двигателя внутреннего сгорания шевельнул в его душе что-то знакомое, напомнил об улицах, залитых асфальтом, о стеклянных витринах мага­ зинов, о телефонных будках. Потянуло к газированной воде, к цивили­ зации. Но Петух то ли не расслышал вопроса, то ли не захотел отвечать. Он вытащил из-за голенища сапога вправленный в березовый зажим брусок и, поплевав на него, погнал по лезвию литовки звонкую струю синеватого блеска. — Работы еще так много, так много! — пробормотал он.—А я уже из сил выбился... Васе сделалось жаль Петуха. — Давайте я поработаю,— предложил он.— А вы отдохнете часок- другой. — Это бы хорошо,— сказал Петух,— но косил ли ты когда-нибудь траву? — Нет. А разве это такое сложное дело? — Что ж, попробуй. Вася встал на ноги, покрепче ухватился руками за отполированное до блеска древко, размахнулся со всего плеча и... глубоко всадил конец литовки в землю. Сырые комки полетели в разные стороны. — Вот видишь,— сказал Петух,— не так-то это и просто.— И стал объяснять: — Пятку косы держи повыше, косу протягивай подальше, чтобы трава под валком не оставалась на корню.