Сибирские огни, 1974, №8

— Что будем делать? — спросил Степана Степановича Антон. — Допрашивать Остроумова,— ответил Стуков. Остроумов явился на допрос, понуро опустив лысую голову и по привычке держа руки за спиной. Увидев его, Голубев быстро написал Антону: «Этот человек вчера был в аэропорту после приезда Айрапе­ това из сберкассы». Антон утвердительно кивнул. Показания Остроумов давал по существу, без излишних отступле­ ний. Чувствовалось, что он приучен следователями на допросе гово­ рить под запись. — Давайте уточним,— перебил Антон и смущенно подумал, что точ­ но так же перебивает допрашиваемых подполковник Гладышев.— Зна ­ чит, вы утверждаете, что сами в магазине не были, а только показали Мохову магазин и отключили сигнализацию. В качестве доли за это взяли от Мохова часы... — Бритовку тоже взял,-—угодливо сказал Остроумов. — Еще одно уточнение. Как вы могли отключить сигнализацию, если сами в райцентре не были? Остроумов вытер вспотевшую лысину, заискивающе улыбнулся: — Вы еще очень молоды, гражданин следователь, потому так лег­ ко поверили моему алиби. Когда шел на дело, я не собирался прихо­ дить к вам с повинной. Съездил на рыбалочку с женой, перед соседями покрутился. В таком деле все надо предусмотреть. На след нападут, а моя хата с краю: «Извините, дорогие сотруднички милиции, днем куль- турненько отдыхал, вечером с соседками семечки лузгал, чаек допоздна с соседом швыркал». Я, гражданин следователь, старый воробей. Ме­ ня уж куда только жареный петух не клевал... — Продолжаете утверждать свое? — Бог не даст соврать,— Остроумов показал пальцем вверх,— всевышний все видит,— и заторопился.— Да вы, гражданин следова­ тель, не сомневайтесь. На суде темнить не буду, повторю слово в слово свои показания. Пишите первую часть девяностой — грабеж по пред­ варительному сговору группой лиц. Там до семи лет, но, учитывая мое чистосердечное раскаяние, прокурор попросит года три, а судьи и того меньше присудят. Обвинительное хоть сей миг готов подписать. — В статье девяностой есть и вторая часть,— Антон открыл «Уго­ ловный кодекс» и прочитал вслух: — «Грабеж, совершенный особо опасным рецидивистом или в крупных размерах, наказывается лише­ нием свободы на срок от шести до пятнадцати лет с конфискацией иму­ щества или без таковой». Как видите, прокурор может попросить са­ мое малое шесть лет. По вискам Остроумова поползли струйки пота. — Зачем так жестоко? Я ж с повинной пришел, часики вернул, а шмутья ребятки взяли всего-ничего, кот наплакал. — Мы не на базаре, где можно рядиться,— строго сказал Антон.— Рецидивист вы особо опасный, убыток, причиненный магазину, счита­ ется крупным. Поэтому я обязан обвинить вас по второй части, и судьи могут вынести постановление конфисковать не только те пять тысяй рублей, которые вы вчера положили в сберкассу аэровокзала, но и до­ машнее имущество. Хотя козырь был приготовлен Антоном заранее, но такого откро­ венного эффекта он не ожидал. Остроумов разинул рот, словно ему мертвой хваткой сдавило горло, и уткнулся лицом в ладони. Больше минуты он приходил в себя и еле-еле выдавил поникшим голосом: — Пять тысяч — мои сбережения.