Сибирские огни, 1974, №7

письмо вместе со своим к графу Бенкендорфу, и тот с разрешения го­ сударя -предписывал коменданту спросить самого Ивашева, согласен ли он вступить в брак с девицей Ледантю. Ивашев просил коменданта повременить ответом до другого дня. Мы долго рассуждали об этом неожиданном для него событии. Девицу Ледантю он очень хорошо знал. Она воспитывалась с его сестрами у них в доме, и в то время, когда он бывал в отпусках, очень ему нрави­ лась, но никогда он не помышлял жениться на ней, потому что разли­ чие в их общественных положениях не допускало его останавливаться на этой мысли. Теперь же, припоминая некоторые подробности своих с ней сношений, он должен был убедиться в ее к нему сердечном рас­ положении. Вопрос о том, будет ли она счастлива с ним в его тепереш­ нем положении, будет ли он уметь вознаградить ее своею привязанностью за ту жертву, которую она принесет ему, и не станет ли он впоследст­ вии раскаиваться в своем поступке, очень его тревожил. Мы с Муха- новым знали его кроткий характер, знали все его прекрасные качества и были уверены, что они будут счастливы, и потому решительно совето­ вали ему согласиться. Наконец, он решился принять предложение. Р а ­ зумеется, после этого решения не было уже и помину о побеге. Я даже не знаю, куда девался его искуситель и как он от него отделался. Не возьми я от него слова подождать неделю, легко могло бы случиться, что эти письма не застали бы его в Чите и пришли, когда делались бы об нем розыски, следовательно, не только бы брак его не состоялся, но и сам он по всем вероятностям непременно бы погиб тем или другим образом. Так иногда самое ничтожное обстоятельство по воле прови­ дения спасает или губит человека. Свадьба Ивашева была уже в Петровском Заводе». Они были счастливы. В июле 1836 года Ивашевы вместе с другими узниками покинули Петровский Завод — местом поселения им назначен был Туринск, захолустный, смертельно скучный и глухой. Через три с половиной года беспощадная простуда свела Камиллу Петровну в могилу — доктора Вольфа не было рядом. Муж ее не мог прийти в се­ бя и через год умер от апоплексического удара. И осталось на свете трое малолетних сирот с фамилией Ивашевы. Вот все истории жен и невест декабристов, отправившихся в Си­ бирь вслед за героями 1825 года. И все же мне хочется рассказать еще об одной: она не была женой участника тайного общества, не была невестой. Но она любила, может быть, безотрадней и сильнее всех. Ее звали Варвара Шаховская. Она была княжной, племянницей Александра Николаевича Муравьева, сосланного сперва в Верхне- удинск, где встречались с ним жены декабристов, потом в Иркутск на должность городничего. История ее человеку нынешнему покажется странной: будучи взаимно привязаны высоким и чистым чувством с другом Рылеева — Петром Мухановым, они не могли объединить судь­ бы свои, ибо брат Варвары Шаховской был женат на сестре Петра Муханова, женитьбу других брата и сестры церковь считала противо- угодной богу. И все же она поехала в Сибирь, чтобы быть ближе к лю­ бимому, чтобы хоть изредка увидеть его, получить весточку из Петров­ ского Завода. Постепенно Варвара Шаховская становится важнейшим звеном в тайной переписке декабристов с Россией. Ее начинают подо­ зревать, особенно после доносов некоего Романа Медокса. Сын дирек­ тора императорского Большого театра — Роман Медокс в ранней юно­ сти был изгнан из дома за безнравственность: вступив в службу, обво­ ровал командира своего полка, на деньги эти приобрел форму штаб­ ного офицера и отправился на Кавказ набирать ополчение из горцев против Наполеона, получил под это много денег у высоких военных чи