Сибирские огни, 1974, №7

вым, председателями тогдашнего верховного суда. Благоговею перед х тобою, один из первозданных наших апостолов! Говорили о возвратившемся из изгнания Николае Тургеневе (он эмигрировал во Францию и этим спасся от приговора.— М. С.), о его Г’ книге, говорили о многом и о многих и в первом часу ночи разошлись, ь сказавши: до свидания». Но одна встреча была знаменательной. Александр Дюма путеше- I ствовал по России. С каждой станции посылал он материалы в свой журнал «Монте-Кристо», воспевал российское гостеприимство, описы- 10 вал кровавые эпизоды истории снежной страны, но великий мастер ин­ триги сном и духом не ведал, что по указанию Александра II сам он оказался в сетях странной интриги: круг людей, которые его встречали, 1' кружили ему голову балами и обедами в его честь, был зарегистриро- 3' ван и определен Третьим жандармским отделением, указание сим гос- л' подам было одно — пусть французский гость побольше пьет и весе- Ь лится да поменьше видит, и разговаривать с ним должны только прове- b ренные люди. Дюма упивался успехом, он покорял сердца петербург- у ских барышень и девиц на выданьи в старокупеческих волжских горо- :ь дах, он поедал удивительные экзотические блюда, удивлялся, как вла- а' деют французским его новые знакомцы. Это не помешало Дюма опуб- м ликовать немало весьма язвительных фактов, но главного — жизни России при Александре II он всерьез не увидел, о- И вот Дюма в Нижнем Новгороде. И' Губернатор обещает ему сюрприз. п «Не успел я занять место, думая осюрпризе, который, судя попри- р- ему, оказанному мне Муравьевым, не мог быть неприятным, как дверь е отворилась и лакей доложил: «Граф и графиня Анненковы». Туг Дюма остался верен себе —• Иван Александрович и Прасковья 0 Егоровна графского титула не имели. а; «Эти два имени заставили меня вздрогнуть, вызвав во мне какое- 1 то смутное воспоминание. Я встал. Генерал взял меня под руку и под- е вел к новоприбывшим. «Александр Дюма»,— обратился он к ним. За- [дтем, обращаясь ко мне, он сказал: «Граф и графиня Анненковы — ге­ рой и героиня вашего романа «Учитель фехтования». У меня вырвался [е крик удивления, и я очутился в объятиях супругов... а ...Графиня Анненкова показала мне браслет, который Бестужев на- дел ей на руку с тем, чтобы она с ним не расставалась до самой смер- [ати. Браслет и крест, на нем висевший, были окованы железным коль- 13цом из цепей, которые носил ее муж». щ Анненков становится в эти годы деятельным и нужным человеком: 0| почти двадцать лет прожил он с семьей в Нижнем Новгороде и не­ сколько трехлетий подряд был предводителем дворянства, занимался й земскими реформами, содействовал открытию новых школ, проведению в жизнь реформы, освобождавшей крестьян от крепостной зависимо­ сти. И все эти годы была рядом с ним нежно любящая, умеющая все Рпонять и обо всем позаботиться жена. В 1860 году у Анненковых гостил известный историк Михаил Се- мевский. Он слушал живые и выразительные рассказы Прасковьи Его­ ровны о пережитом ею и ее мужем и запомнил Анненковых навек — «высокий красивый старик, подле него,— несколько полная, необыкно­ енно подвижная, с весьма симпатичными чертами лица и постоянною французскою речью на устах, его супруга», Семевский предложил записать ее рассказы, и она охотно согласи- шась, начала описывать жизнь свою с детства, такою, как вы, дорогой очитатель, узнали ее из нашего повествования. Говорила Прасковья Егоровна по-французски, дочь ее Ольга за- шись вела по-русски.