Сибирские огни, 1974, №7

Нина Садур «НА РАБОТУ С ПЕСНЕЙ МЫ ИДЕМ...» — Полина,— сказала мама.— Вставай! — Угу,— сказала я; поглубже зарываясь в мягкую постель. — Нет,— сказала мама,— ты сейчас же вставай! — Угу,— сказала я, вцепляясь в одеяло. — Лоботряска ты, Поля! — с чувством сказала мама.— Ну что из тебя получит­ с я!!— И, видимо, представив то страшное, что из меня получится, мама содрогнулась и ушла на кухню. Вымещать горечь на ка­ стрюлях. По грохоту и звону, доносивше­ муся из кухни, я поняла, что кастрюли от­ важно сопротивляются маминому натиску. За окном скандалили воробьи. Шумел тополь. Утренний воздух, умытый дворниц­ ким шлангом, вливался в открытое окно... И тут я вспомнила! Я вспомнила, что се­ годня мне на работу. Ну да, папа устроил меня на работу в проектный институт с длинным загадочным названием, расшиф­ ровать которое непосвященному просто невозможно. Две недели назад я не про­ шла по конкурсу в институт. И поэтому пая па договорился со своим знакомым на­ чальником отдела кадров в этом... проекте. Папа считает, что самостоятельно я даже на работу не могу устроиться. Родители могли бы дать мне отдохнуть хотя бы ме­ сяц, но они страшно боятся, что я стану лоботряской. Они считают, что у меня все данные для этого. Я испугалась, что опаздываю, и быстро побежала в ванную. Мама, видя, что я об­ разумилась, сменила гнев на милость, по­ мирилась с кастрюлями, и на кухне за­ тихло. Собирали меня так, словно отдавали за­ муж. Все страшно волновались, и я тоже. Выбирали платье. «Чтоб скромненькое и приличное»,— сказала мама. «И не очень короткое!» — добавил папа. «И ради бога, глаза не крась,— сказала мама.— Дома, что хочешь, то и делай, но на работе у те­ бя должен быть деловой, строгий вид». Потом я пошла на работу. В скромнень­ ком, не очень коротком платье, с ненакра­ шенными глазами. Но даже это не могло испортить моего настроения. Я шла на ра­ боту первый раз в жизни. И, честное сло­ во, мне это нравилось. Приятно чувствовать себя взрослым, независимым человеком, который шагает по утрам на работу, полу­ чает свои семьдесят рэ и гордится этим. Я гордилась. Я вдруг вспомнила ту ужасную песню, которая доводила меня по утрам до белого каления, когда в морозных су­ мерках я поднималась в школу, а по ра­ дио бодрый хор каких-то гадов орал: «На работу с песней мы идем!» Тут я чуть сама не запела. Такой приятной показалась мне песня! Поднявшись на третий этаж, я прямо про­ шла к Виктору Григорьевичу, папиному зна­ комому. Он меня встретил как родную. Встретил он меня так, словно институт про­ горал и держался единственной надеждой на мое скорое появление. Хотя меня уст­ роили всего лишь техником-конструктором. Я, конечно, представления не имела, что и как мне придется конструировать, но Вик­ тор Григорьевич сказал, чтобы я не рас­ страивалась и ничего такого страшного не думала, за меня другие будут думать. Он взял меня за руку и повел по кори­ дору. Все оглядывались на нас и улыба­ лись. Красивые сероглазые инженеры в нейлоновых рубашках, лениво курившие по углам, принимали охотничьи стойки. Кружилась голова. Я готовилась прове­ сти свой первый рабочий день. С пользой. На всякий случай вспомнила таблицу умно­ жения и кое-какие формулы из алгебры. Неожиданно Виктор Григорьевич открыл одну дверь и пропустил меня вперед. И я вышла, вернее взошла на сцену... Первое, что бросилось в глаза, это зрительный зал, заставленный столами. За столами сидели точно такие же красивые молодые инже­ неры в нейлоновых рубашках. Инженеры подняли головы и выжидающе уставились на меня. «Ну и что! — подумала я. — У них так принято представлять новых сотрудни­ ков». Я поклонилась. Аплодисментов не последовало. Тишина, воцарившаяся при нашем появлении, зазвенела от напряже­ ния. Только за кулисами одиноко ворковал арифмометр. — Идем, идем, Поленька,— сказал Вик­ тор Григорьевич, ласково подталкивая ме­ ня в глубь сцены. Эта самая глубь была отгорожена от за­ ла несгораемыми шкафами и образовыва­ ла довольно уютную комнатку. В комнатке стояли четыре стола. За одним из них си­ дела молодая женщина с изможденным лицом. Она что-то писала. Перед ней сто­ ял арифмометр. При виде нас женщина радостно вскрикнула, вскочила, кинулась к нам. — Мы ждем вас! — закричала она.— Вы нам позарез нужны! Работы невпроворот! — и она показала на несгораемые шкафы. Шкафы были плотно задраены, как люки у подводной лодки, и своим видом внуша­ ли ужас перед работой, которая билась и стенала там внутри. — Садитесь,— сказала женщина.— Я сей­ час.