Сибирские огни, 1974, №7

З а к н и г о й — к н и га. С к о л ь к о в н и х ум а! С л о в е с н о го и з б ы т о к м ате р ья л а . Где и с т и н у и с к а т ь ? О н а сам а себя в т а к о м и з б ы т к е п оте р яла. Эти и многие другие миниатюры, напи­ санные то с легкой иронией, то с грустной улыбкой,'то воспринимаемые как искреннее признание и зрелая выношенная мысль, украшают книгу поэта, показывают дарова­ ние Александра Романова новой стороною, Давно стало аксиомой, что судить книгу надо не по тому, чего в ней нет, а по тому, что в ней есть. Да, циклы этой книги в не­ которых стихотворениях только еще наме­ чают темы, только подводят к их всесторон­ нему творческому исследованию. В этом плане циклы представляются горстями зе­ рен, но добрых зерен, которые проверены жизнью на всхожесть, и мы вправе ждать от них добрых всходов. Кому-то может показаться, что автор по­ рою слишком настойчиво навязывает чита­ телю свое и потому единственное ритмиче­ ское прочтение стихов, лишая читателя возможности и свободы в выборе тональ­ ности при чтении того или иного произведе ния. Но .ритмическая разбивка строк, на наш взгляд, призвана сыграть еще и важ ­ ную роль в этой книге. Соседствуя с тради­ ционной манерой письма (рифмы, метрика), она придает многим стихотворениям иной оттенок, оттенок и взволнованной сбивчи­ вости речи, и пауз раздумья в серьезном разговоре. Иногда разбивка строк делает интересным и внешний графический .рисунок произведения. Книга «Отавук лета» — первая у Алек­ сандра Романова после тома избранных стихов в «Библиотеке сибирской поэзии». Мы видим пути, выбранные поэтом после первого подведения итогов, мы видим на­ стоящую книгу добрых и искренних стихо­ творений. Встрече ее с читателем способст­ вовали редактор издательства Е. А. Горо­ децкий и художник Г. С. Якубовская. АЛЕКСАНДР ВАШУРИН I Юрий Рытхэу. Сон в начале тумана. М. «Худ. лит.». Роман-газета, 1972, № 11, 12. История полярных путешествий знает случаи, когда участники экспедиций, потер­ пев бедствие, жили у исконных обитателей Севера — чукчей, якутов, эскимосов. Адми­ ралтействами снаряжались спасательные группы, неудачливые скитальцы возвраща­ лись домой. Так могла сложиться и судьба главного героя романа Юрия Рытхэу «Сон в начале тумана», молодого канадского мо­ ряка Джана Макленнана. Последовательность и убедительность ис­ кусного хрониста проявляются в «северных одиссеях» Ю. Рытхэу уже в самом отборе фактов. Ситуация, казалось бы, типическая, имеет неожиданное развитие и завершение, но в этой исключительности справедливо усматривает автор подтверждение основной гуманистической концепции своего твор­ чества. -I- События таковы. Яхта «Бели.нда», затер­ тая осенью 1910 года льдами вблизи чукот­ ского селения Энмыя, обречена' на зимовку, но члены экипажа, не желая мириться с такой перспективой, пытаются серией взры­ вов разрушить ледяную перемычку. Не рассчитав силы заряда, Макленнан лишилг ся кистей обеих рук. Капитан Хью Гровер договаривается с чукчами — они повезут на собачьей упряжке раненого в город Ана­ дырь, к русскому доктору, и доставят об­ ратно. Автор ничего не приукрашивает — сталкиваются два мира, взаимного доверия нет и в помине. В глазах Джона его про­ вожатые — дикари, ничего больше. Таковы исходные ориентиры повествова­ ния. За те тринадцать лет, что обнимают действие романа, коренным образом меня­ ется история человечества. Большевики, посланцы великого Ленина, появляются и на Чукотке. Люди Севера приняли правду революции, а Джон Макленнан из морского бродяги, искателя приключений, превратил­ ся в авторитетного среди чукчей человека, руководителя одного из первых на их зем­ ле органов Советской власти. Авторское ' .внимание сосредоточено на сложной эволюции характера главного ге­ роя — иногда до такой степени, что дру­ гие действующие лица кажутся обделенны­ ми красками. Так, бледновато выглядит ря­ дом с Джоном верная его подруга Пыль- мау, некоторая недоговоренность есть и в образе учителя Антона Кравченко. Но, в целом, люди земли, ставшей Макленнану второй родиной, изображены с большой лю­ бовью и, как всегда у Ю. Рытхэу, с доско­ нальным знанием жизни и быта возрож­ денного революцией чукотского народа. Джон Макленнан принужден оставаться в Эямыне волею обстоятельств — капитан Гровер предательски покинул вчерашнего друта, одного, среди незнакомого племени, больного и беспомощного. У простых и че­ стных тружеников поселка Эимын Джон встречает т.у доброту и поддержку, которых жаждет его несчастное, обманутое сердце. Здесь его спасли от смерти, здесь раздели­ ли с ним тепло и пищу, а когда Макленнан стал учиться пользоваться своими руками- обрубками, чукчи тоже оказались полезны­ ми — приняли в свое общество, выучили всему, что сами умеют. Решение Джона, выходца из семьи канад­ ского библиотекаря, поначалу никем не при­ нимается на веру. Возможно ли,— удивля­ ются и чукчи, и редкие «белые», видящие его,— на.всеща остаться здесь, в ледяной пустыне, человеку, знавшему иную жизнь, никогда ничего больше не видеть, кроме арктических льдов, дымного читтагияа да собачьих упряжек?! Родная мать приезжа­ ет уговаривать: вернись, Джон!.. Он остает­ ся непреклонен. Кстати, композиционное решение сцены (встречи с матерью, в начале второй части, в середине книги, представляется удачей ав­ тора. Макленнан переживает одно из силь­ нейших потрясений: выдержанный экзамен на прочность убеждений явится основой его дальнейшего роста. Ибо жестокий по­ ступок Хью Гровера был только начальным