Сибирские огни, 1974, №7

не заметить родственности проблематики этих произведений, хотя в художественном отношении пьесы В. Розова и Ю. Петухова несравнимы. Но ведь и в «Синих дождях» раздумья о счастье связаны больше всего с компромиссным решением Полины, главной героини, решившей, из-за боязни одиночест­ ва, стать женой нелюбимого, хотя и хороше­ го человека, домовитого хозяина, как гово­ рят о директоре школы его односельчане. Лауреат Государственной премии РСФСР, артистка Т. Ожигова доносит до зрителя большую внутреннюю силу, цельность, урав­ новешенность, благородство и гармонию ха­ рактера Полины. Но, к несчастью, драгоцен­ ные качества эти опять-таки в главном ока­ зываются ограниченными домом и двором ее мужа Ковязина. Уже в прологе другого спектакля А. Хай- кина «Валентин и Валентина» по пьесе М. Рощина завязывается непростой раз­ говор о любви и счастье. Это — спектакль- спор, спектакль-диспут. Любой эпизод, лю ­ бая сцена оказываются звеном в сложной цепи аргументов. Каждый из героев спек­ такля судит о любви и судит, конечно, по- своему, исходя из своего жизненного опыта, из своих 'принципов и нравственного облика. В итоге спор решился в польз(у Валентины и Валентина. Они находят в себе силы от­ стоять свою любовь, доказать, что доросли до нее. Но доказали они это только «словес­ но». Жизненные испытаний их пока что не выходят за пределы личных, семейных отно­ шений... •Конечно, во всех трех спектаклях речь идет о проблемах острых и волнующих зри­ теля. В каждом и.з спектаклей запечатлены определенные приметы времени, чувствует­ ся ищущая мысль режиссера. Спектакли име­ ют свои интересные актерские работы. Но в глаза бросается и то, что не удовлетворяет зрителя. Д а и актера тоже. Об этом писал недавно Е. Евстигнеев: «...Играя и в пьесах хороших драматургов, испытываешь неудов­ летворенность. Мучительную неудовлетво­ ренность тем, что жизнь вокруг нас во всей своей полноте, неповторимости оказывается все-таки гораздо интереснее, значительнее, сложнее того, что мы играем на сцене» («Правда», 25 ноября 1973 г.). Нечто подобное переживал и Омский дра­ матический театр. Во всяком случае, его ре­ пертуарные поиски свидетельствуют об этом! Театр ищет и иаходит пьесы, в которых зна­ чительно расширяется сфера ' жизни героя. Оказывается, зритель с интересом и волне­ нием следит за производственными спорами, его захватывают проблемы и студенческого строительного отряда, и заводского коллек­ тива, и горячего цеха. В Омске и на гастролях театра широкий резонанс получили как раз такие спектакли, как «Моя любовь на третьем курсе» (режис­ сер А. Хай,кия) по пьесе М. Шатрова, «Че­ ловек со стороны» И. Дворецкого в поста­ новке Я- Киржйера и «Спроси самого себя» (режиссер И. Южаков) по пьесе Г. Бокаре­ ва «Сталевары». Спектакль «Моя любовь «а третьем кур­ се» внешне, может быть, мало чем отличает­ ся от других постановок А. Хайкина. Все здесь броско и ярко, начиная от рыжего задника со множеством шутливых студен­ ческих лозунгов до горячих и страстных, но совершенно не похожих друг на друга бой­ цов студенческого строительного отряда. И здесь, как в спектакле «Валентин и Валентина», идет диспут. С той лишь р аз­ ницей, что спорят здесь об очень земных, вещах и, вместе с тем, об очень большом, значимом в жизни; говоря словами заго­ ловка рецензии «а спектакль, разговор идет 0 том, «как человеку человеком быть...». Вот что говорит постановщик спектакля А. Хайкин: «Шатров очень чуток к жизнен­ ным явлениям. Его беспокоят элементы без­ духовности в общественной жизни, разно­ видности карьеризма, препятствия, что по­ рой не дают человеку стать личностью. В новой пьесе Шатрова есть два момента, ко­ торые меня, как человека и как режиссера, интересуют. Первое. Нельзя отрицать, что в социалистическом обществе принцип м а­ териальной заинтересованности играет боль­ шую роль. Но встает вопрос: :не приводит ли порой этот принцип (если возвести его в главный принцип жизни) к разрушению духовного в человеке? Второе. Самое цен­ ное в человеке — это целеустремленность. Но порой трудно проверить, высокая цель у человека или нет, как часто нелегко опре­ делить, какие средства для достижения це­ ли являются оправданными. Хочется, что­ бы новый спектакль нашего театра, обра­ щенный прежде всего к молодым, навел на раздумье о жизни и людей старшего поко­ ления. Вопросы, поднятые Шатровым, за ­ девают каждого из нас» («Омская правда», 1 апреля 1973 г.). Ясно, что речь идет о тех же поисках те­ атра, о той же неудовлетворенности ины­ ми пьесами, где явно недостает «жизнен­ ных» явлений, а, говоря другими словами, героям таких пьес не хватает выхода на широкие просторы сегодняшнего дня. И когда театр настойчиво ищет такой выход, зритель заинтересованно откликается, остро переживает каждый сценический эпизод. В ряду таких спектаклей наибольший от­ клик получил «Человек со стороны». Это и понятно, ибо пьеса Дворецкого — «это но­ вый стиль работы, перелом сложившихся отношений, бросок вперед. Словом, это со­ циальное явление...» («Вопросы литерату­ ры», 1972, № 8, стр. 50). Я- Киржнеру в своей постановке на ом­ ской сцене удалось подчеркнуть эту новиз­ ну стиля, предельно точно передать саму «производственную атмосферу» крупного завода, необходимость делового и «аучно- обосновапного подхода к решению любого производственного вопроса. Интересен ар­ тист А. Артемов в роли Чешкова, хотя его решение образа отнюдь не бесспорно. Чеш- ков А. Артемова, прежде всего, человек де­ ла, он предельно сух с окружающими. Д а ­ же в любовных отношениях он остается де­ ловым и практичным. Четкие, отрывистые фразы-требования порою озадачивают ви­ давшего апдьТ директора завода, яе говоря уж об остальных героях. Разумеется, «а та­ кое решение ориентирует сам драматургиче­ ский материал. Но ведь в свое время