Сибирские огни, 1974, №7

была постоянно посещать свет. Не любя его, она скучала пустотой светской жизни, тосковала и рвалась к своим заветным родным полям и лесам. Роскошные балы, где она блистала своей красотой, нисколько ее не привлекали. Посреди этой светской лжи и лести духовная внут­ ренняя ее жизнь, как бы уходила еще глубже в сердце, росла и крепла в ней. Столкновение с разнородными людьми выработало еще более серьезную сторону, и из наивной экзальтированной девочки она пре­ вратилась в женщину необыкновенно умную, сосредоточенную, глубо­ ко понимающую свои обязанности. Это доказывает очень характери­ стичный эпизод ее встречи на одном бале с тем молодым человеком, который когда-то так увлекал ее своими льстивыми уверениями и так горько разбил ее чистые мечты. На бале он был поражен встречей с женой заслуженного и всеми уважаемого генерала, блистающей красотой и умом, не наивною уже девочкой, когда-то и его самого увлекавшей, но очаровательной жен­ щиной, окруженной толпой поклонников. Его низкая натура прояви­ лась еще раз тем, что он не задумался стать тоже в число ее поклон­ ников, рассчитывая на прежнюю к нему симпатию; но был уничтожен благородным и гордым ее отпором, как низкий ухаживатель за чужой уже женой». Этот эпизод, известный с чьих-то слов Пушкину, послужил, по мне­ нию современников, для одной из важнейших сцен романа «Евгений Онегин» — объяснения Татьяны и Онегина. Михаил Александрович Фонвизин был племянником знаменитого писателя, автора «Недоросля», прославившего род Фонвизиных на поприще российской словесности. Но и сам Михаил Александрович вписал добрую страницу, но уже не в литературную, а в воинскую сла­ ву: едва достигнув 15 лет, определен в военную службу, после битвы под Аустерлицем храбрый молодой человек был произведен в офице­ ры, а через семь лет, в 1812, был уже адъютантом начальника штаба, Алексея Петровича Ермолова, одного из самых замечательных рус­ ских военачальников, причем Ермолов любил горячо своего адъютан­ та и, как он сам говорил, «верил ему, как самому себе». Уже в 1813 году он имел чин полковника и получил под командо­ вание полк. Когда уходил он в отставку — офицеры поднесли ему на память золотую шпагу, а солдаты его полка, через несколько лет оказавшись в карауле Петропавловской крепости, где томился Фонвизин, предла­ гали ему бежать, понимая, что им самим за такой побег не поздоро­ вится. И вот он отставной генерал, он богат и благополучен, жена роди­ ла ему сына-первенца, который уже тянет руки к его орденам. Но пе­ реворачивается страница, наступает зима 1825 года, в Таганроге уми­ рает Александр I, которого заговорщики намеревались свергнуть, ме­ сяц декабрь идет к середине... Мы снова обращаемся к воспоминаниям Марии Францевой: «Она знала, что муж ее принадлежал к тайному обществу, но не предполагала, однако, чтоб ему грозила скорая опасность. Когда же пос­ ле 14-го декабря к ним в деревню Крюково, имение, принадлежащее Ми­ хаилу Александровичу по Петербургскому тракту, где они проводили зиму, явился брат Михаила Александровича в сопровождении других незнакомых ей лиц, то она поняла тотчас же, что приезд незнакомых людей относится к чему-то необыкновенному. От нее старались скрыть