Сибирские огни, 1974, №7

бы сделать ее счастливой, даже разрушив воспитанные матерью при­ вязанности к небу, подарив ей взамен привязанность к земле. Но он, убедившись, что приданое не то, на которое рассчитывал, охладел и покинул ее, и листья, зеленые по весне, отлетели во прах, и клятвы верности обернулись предательством. — Мне жаль, Наталья, что ты — не отрок,— сказал настоятель монастыря, провожая «послушника Назария» за ворота. Ударил большой колокол, созывая к вечерне, взлетели над звон­ ницей галки, ветер подхватил их крики, смешал с дробным звоном ма­ лых колоколов, .понес по перелескам к проступающим в небе звездам, и от каждого удара главного колокола проклевывалась в голубизне новая звездочка. «Вскоре после этого, — пишет Мария Францева, — приехал к ним в деревню двоюродный ее дядя, Михаил Александрович Фон-Визин, человек в высшей степени добрый, честный, умный и очень образован­ ный. Он знал ее с детства и любил ее всегда, как милую девочку; но за время, как он не видел ее долго, она успела расцвести и из наивной хорошенькой девочки превратиться в красавицу, полную огня, хотя и с оттенком какой-то грустной сосредоточенности. Михаил Александро­ вич, будучи мягкого нежного сердца, не устоял и пленился настолько своей племянницей, что привязался к ней страстно. Она, видя горячую его привязанность к ней, не осталась равнодушной к его чувству тем более, что имела случай оценить благородные его качества и высоко бескорыстное сердце, высказавшееся, как она узнала, в следующем великодушном относительно ее отца поступке. Отец задолжал ему по­ рядочную сумму денег, и когда Михаил Александрович узнал о рас­ стройстве его дел, то разорвал вексель и бросил в камин. Старик отец хотя был очень тронут его благородным великодушием, но гордой ду­ ше его тяжело было все-таки перенести унижение перед другом. Заме­ тив нежные его чувства к дочери, он очень обрадовался, когда Михаил Александрович заявил ему о желании на.ней жениться, если получит ее согласие. У гордого отца после этого объяснения точно камень сва­ лился с сердца. Он, зная нерасположение дочери вообще к замужеству, передал ей предложение дяди и при этом рассказал ей о великодушном его поступке относительно векселя, прибавив, что он был бы вполне счастлив, если бы она не отвергла его предложение и тем как бы упла­ тила за отца и спасла бы его гордость и честь»... Он был старше ее на семнадцать лет, успел уже побывать под ог­ нем Аустерлица; в битвах с Наполеоном был адъютантом самого Ер­ молова, попал в плен, был отправлен в Париж, а оттуда в Бретань, участвовал в заговоре в пользу Бурбонов, затем, когда во Францию вошли русские войска, вернулся к службе, в двадцать первом году стал членом Северного тайного общества, в год женитьбы вышел в от­ ставку. Наталья покорилась своей судьбе, и все же там, в глубине души, таила обиду, что вместо служения богу, к чему влекло ее и чтение с ма­ терью духовных книг, и беседы с паломниками и странниками, подол­ гу гостившими у них в доме, ее молодость!послужит банковской купю­ рой, коей расплачиваются за векселя. Через восемнадцать лет после замужества своего, 4 апреля 1840 года в письме к своему духовнику протоиерею Стефану Знаменскому, она вернулась к тем дням, когда из инока Назария снова стала На­ тальей Апухтиной: